Берк. Оборотни сторожевых крепостей

От этой мысли в нутрии орка поднялась волна горечи. Душа бурно протестовала. Сфен сопротивлялся не долго, и почти сразу отбросил этот вариант.

— Еда. — принял он решение. — Нам нужна еда.

Где можно добыть ее зимой? Только в поселениях.

Убегая, они выскочили на другую сторону села, и теперь перед путниками стоял незнакомый лес. В чашу уходили две просеки, словно специально обсаженные высокими липами. Сейчас дороги были занесены снегом, но летом ими пользовались.

— Поищем место поприветливей, — объявил Сфенос своей попутчице и поднялся с пенька.

Снег, на дороге прогретой солнцем, слежался, и идти по нему было легко. Орк за весь день остановился только два раза, чтобы перевести дух и оправиться. К вечеру он разглядел между голых ветвей, темные строения. Не поселение Сторожка или маленький хутор. Заборов не было. Только пара маленьких домишек, окруженных низкими сарайчиками и лесом.

Теперь стучать в двери Сфенс не стал — спрятался за густым малинником и принялся терпеливо выжидать. За час, что он морозил ноги, никакого движения так и не заметил. Уже наступила ночь, а окошки так и остались темными. Сфенос решился. Для верности обошел хутор по кругу — никаких следов, кроме собственных, не нашел.

— Дома нежилые, — уверено сообщил девочке, выглядывавшей из-за ворота.

— Мне страшно. Может, нам уйти от сюда? — Малышка высунулась из своего укрытия только по глаза. Так было все видно и тепло.

— Если там кто-то и есть, — Сфенос сжал кулак, — то мы его одолеем.

В таком домике много народу не спрячется. Даже если и сидят там люди, Сфен останется здесь. Больше в этой глуши идти некуда. В лесу ночью они просто замерзнут. И еда…

Порожки заскрипели под ногами, удивляясь весу орка. Деревянная не крашеная дверь была не заперта. Сфенос приоткрыл её наполовину и прислушался.

— Фу, воняет!

Как же девчонка чувствительная к запахам.

— Воняет — это хорошо.

— Почему?

— Это значит, — Сфен хотел сказать «все умерли», но не стал пугать девчонку, — что тут никто не живет.

— Мы будем здесь ночевать? — спросила девочка, больше высовываясь из шкуры.

— Если повезет, то останемся здесь зимовать, — устало ответил Сфен. Переход его вымотал, и больше всего орку хотелось погреться у горячей печки. — Есть кто в доме? — на всякий случай крикнул он в дверь и, не дожидаясь ответа, переступил порог.

Внутри было темнее, чем на улице, но на столе нашелся огарок свечи. Он был не длиннее мизинца и намертво вплавился в глиняный черепок, в котором его установили.

Сфенос вытащил ребенка из-за пазухи и опустил на стул.

— Посиди здесь.

Чиркнув огнивом, он зажег фитилек, и в помещении задрожал свет. Комната в доме была одна, но дальний угол отгораживала засаленная шторка. Сфенос отодвинул полог и заглянул. Там пряталась кровать… и хозяин дома, умерший как минимум неделю назад. Пожилой мужчина походил на засушенную мумию и лежал, мирно сложив на груди руки. Орк накинул на него одеяло и вместе с постельным бельем и матрасом, закатал в рулон, как скатывают ковры.

— Прости, друг, но кровать тебе больше не понадобится.

Забросив сверток на плечо, он вынес его на улицу и спрятал в одном из сараев. Вернулся оттуда в дом с охапкой дров.

— Сейчас будем греться.

Домик в лесу, как оказалось, принадлежал пасечнику. Он жил тут один — других людей, ни живых, ни мертвых, орк не нашел. В одном из сараев его встретили радостным визгом две свиньи, чуть живые от голода. В другом хранились инструменты пасечника и несколько бидончиков с потемневшим медом. В домике, к радости Бёрк и Сфеноса, обнаружился подпол с запасом продуктов: в деревянных ящиках грудилась картошка, морковь и репа, на аккуратных полочках были расставлены бочонки с квашеной капустой, огурцами и грибами. Почивший хозяин мужиком был запасливым, провианта с лихвой хватало, чтобы прожить до тепла одному человеку. Но для взрослого изголодавшегося орка и растущей девочки, этого маловато, но они радовались находке как бесценному сокровищу.

Отоспавшись, оглядевшись и хорошо подумав, орк решил оставаться на пасеке, пока не закончится еда. Спешить ему было не к кому, а впереди маячили самые промозглые месяцы года. О незваных гостях Сфен не переживал: пасечник, судя по всему, еще по осени сбыл весь мед, и к нему еще долго никто не заявится. Тем более в разгар Красного мора, когда люди без лютой необходимости не высовывают носа дальше собственных ворот.

* * *

Прошел месяц, другой… Зима отступала. Ночи становились короче, а раздумья орка длинней.

Сфенос постоянно размышлял над их будущим. Теперь он уже не отделял от себя детеныша человечка и успел прикипеть к ней всей душой. Орк складывал разные варианты, крутил и так, и этак, но картинка не складывалась. Не вязалась судьба мелкой с Людожитом. Мир людей больно пнул больного детеныша под зад, вытолкнул в холодное никуда и захлопнул за ней двери. Дорога теперь орку и девочкее оставалась только одна — на ту сторону Багровой реки. Там в «проклятую» никто камней кидать не станет… разве что оборотень встретится…

— Да откуда им там взяться? — спорил орк сам с собой. — Небось, выдохли уже все.