Берлин 1961. Кеннеди, Хрущев и самое опасное место на Земле

Прошло меньше сорока восьми часов после закрытия коммунистами границы, и Аденауэр, вместо того чтобы мчаться в Берлин, провел кампанию в баварском городе Регенсбурге. В своей речи канцлер заявил, что не хочет обострять ситуацию, играя «на публику». Вместо того чтобы подвергнуть нападкам коммунистов, он нанес удар по самолюбию Брандта, впервые публично упомянув о его незаконном рождении. «Никто никогда не привлекал большего внимания политических противников, чем герр Брандт, настоящая фамилия которого Фрам», – сказал Аденауэр, ссылаясь на девичью фамилию его матери-одиночки – фамилию, от которой Брандт отказался, находясь в эмиграции.

29 августа, выступая с предвыборной речью в Хагене, Вестфалия, Аденауэр заявил, что Хрущев закрыл берлинскую границу, чтобы помочь социалисту Брандту на приближающихся выборах. Немецкая пресса подвергла критике Аденауэра за столь злобные нападки на Брандта, зато среди избирателей Аденауэр посеял серьезные сомнения в отношении своего соперника.

Брандт, который до этого времени вел себя сдержанно, не замедлил ответить: «Старик уже плохо соображает». Он посоветовал Аденауэру подумать о «мирной старости». Брандт решил, что для него будет выгоднее всего объявить об отказе от предвыборной кампании. «Единственное, что имеет для меня значение, – это борьба за Берлин», – заявил он, объявив, что сведет предвыборную кампанию до одного дня в неделю и сосредоточится на «судьбе Германии».

Брандт понимал, что наиважнейшим показателем для избирателей является то, как строятся его отношения с американцами. В день выступления Брандта самая читаемая газета Западной Германии «Бильдцайтунг», с тиражом 3,7 миллиона экземпляров, вышла под заголовком, занимавшим всю верхнюю часть первой полосы: Восток действует – а Запад? Запад ничего не делает.

Под статьей редакторы поместили большие фотографии трех лидеров союзников с язвительными подписями: «Президент Кеннеди хранит молчание»; «Макмиллан идет на охоту»; «Аденауэр оскорбляет Брандта».

В передовой статье говорилось:

«Мы вступили в западный альянс, поскольку верили, что это будет наилучшим решением как для Германии, так и для Запада. Большинство немцев, подавляющее большинство, по-прежнему убеждены в этом. Но это мнение изменится, если некоторые из партнеров в момент, когда дело Германии находится в большой опасности, равнодушно заявляют: «Права союзников не были затронуты».

Дело Германии в огромной опасности. Прошло уже три дня, и до сих пор ничего не сделано, кроме протестов союзных комендантов Берлина, изложенных на бумаге.

Мы разочарованы!»