Берлин, май 1945

Одна из причин их возникновения — сугубая тайна, которой почему-то было окружено все, что-связано с розыском, обнаружением Гитлера и расследованием.

Мы должны были тут же вскоре оставить имперскую канцелярию, так как правительственный квартал, как и весь Берлин, перешел в ведение армии Берзарина, и у Рейхсканцелярии встали его часовые, чтобы никого не пропускать сюда. Дальнейшее ведение дела на территории рейхсканцелярии было для нас тем самым затруднено. Ведь мы не имели права в открытую, от имени нашей задачи, сметать возникавшие препятствия, «ведомственные перегородки», как сказали бы сейчас «на гражданке».

Но не оставлять же другой армии «трофеи», не бросать же не доведенным нами самими до конца дело.

Пришлось прибегнуть к такой «операции». На рассвете, в 4 часа утра, капитан Дерябин с шофером, пробравшись в рейхсканцелярию, похитили, завернув в простыни, трупы Гитлера и Евы Браун и в обход часовых, через забор перебрались на улицу, где их ждали два деревянных ящика и машина.

Мы стояли в Бухе — северо-восточной окраине Берлина.

Был ли это небольшой дом или сарай, трудно сказать с твердостью. Сюда перевезли Геббельса, его жену и детей.

Сюда же, в Бух, по распоряжению полковника Горбушина, были доставлены останки Гитлера и Евы Браун.

Эта улица состояла из небольших скромных коттеджей. Здесь было много неба над головой. Ребятишки гоняли на велосипедах. А взрослые шли со своими трудными заботами мимо, не ведая, да и не интересуясь тем, что находится сейчас здесь.

Если б тогда думать о том, что спустя годы я буду обо всем этом в подробностях свидетельствовать, надо было бы, наверное, превозмочь нежелание и снова подойти поближе к этим грубо сколоченным ящикам с черными страшными останками — я их уже видела в саду рейхсканцелярии, — и я не подошла.

Здесь, в Бухе, с приходом Гитлера к власти в старых, доброй репутации клиниках по его приказу впервые подвергли чудовищному обследованию людей на предмет их «расовой пригодности». В 1936 году здесь была заведена картотека «наследственно-биологической полноценности», охватывавшая всех жителей большого района Берлина — Панков. Судьба человека, его карьера, право на женитьбу, право жить на земле — все зависело от того, что значилось в его карточке.

И случилось так, что именно сюда доставили теперь Гитлера на судебно-медицинскую экспертизу.

Здесь, в кирпичном корпусе клиники, где в эти дни был ХППГ № 496[45], приступила к работе комиссия военных врачей, назначенная приказом члена Военного совета 1-го Белорусского фронта генерал-лейтенанта Телегина еще 3 мая, после обнаружения трупов Геббельса и его семьи. В нее входили видные судебно-медицинские эксперты и патологоанатомы: главный патологоанатом Красной Армии подполковник Краевский, врачи Маранц, Богуславский, Гулькевич. Возглавлял эту комиссию главный судебно-медицинский эксперт 1-го Белорусского фронта — подполковник медицинской службы Фауст Иосифович Шкаравский.

Воистину знаменательно — Адольфа Гитлера анатомировали под руководством доктора Фауста!

Вскрытие произвела женщина-врач, майор медицинской службы Анна Яковлевна Маранц, исполнявшая обязанности главного патологоанатома 1-го Белорусского фронта.

Это было в Берлин-Бухе 8 мая.

Вот каким предстал Гитлер на судебно-медицинское исследование. Об этом говорится в акте:

«В деревянном ящике длиной 163 см, шириной 55 см и вышиной 53 см доставлен обгоревший труп мужчины. На трупе был обнаружен обгоревший по краям кусок трикотажной материи размером 25х8 см, желтоватого цвета, похожий на трикотажную рубашку.

Ввиду того, что труп обгорел, судить о возрасте трудно, можно предположить, что возраст был около 50–60 лет, рост 165 см (измерение неточное, вследствие обугливания тканей)… Труп в значительной мере обугленный, от него ощущается запах горелого мяса…»

«На значительно измененном огнем теле видимых признаков тяжелых смертельных повреждений или заболеваний не обнаружено», — записано в акте.

«Во рту обнаружены кусочки стекла, составляющие часть стенок и дна тонкостенной ампулы».

После подробного исследования комиссия пришла к заключению: «Смерть наступила в результате отравления цианистыми соединениями».