Берлинская рулетка

– Я один, Шарлотта. Молодому человеку еще рано, пусть повзрослеет. – Немецкий язык в его исполнении стал чище, правильнее. – Где ты обычно принимаешь клиентов?

– Это рядом с баром. У меня хорошая квартира.

Это был какой-то цирк с конями. Романовский умирал от смеха, когда шлюха повисла на советском майоре, и они проследовали к выходу. Французы удивленно смотрели им вслед.

Влад тактично пропустил женщину вперед. Она хихикнула, спустилась с крыльца. Оторвался от фонарного столба капитан Нагорный, сделал совершенно нехарактерную для себя умилительную мину. Грамарь прохлаждался на углу, смотрел со всей серьезностью, но как-то подозрительно вздрагивал, словно в животе у него начались спазмы.

«Смешно им, – с неудовольствием думал Градов. – Всегда самую черную работу приходится делать самому».

Они свернули за угол, в какой-то убогий переулок.

Шарлотта взяла майора за локоть и проворковала:

– У вас такие сильные руки, господин офицер, вы такой импозантный.

Они опять свернули за угол, прошли вдоль разбитого забора.

Влад обернулся как бы ненароком. Сзади шел Грамарь, чиркал спичками.

Дом открылся за кленовой аллеей, компактный, трехэтажный. Проживали в нем явно не аристократы. Вход в подъезд был утоплен в землю. Квартира находилась на первом этаже. Шарлотта открыла дверь.

Он озирал унылую обстановку, ободранные стены, вздувшийся пол. Посреди кухни стояла чугунная ванна, рядом – баки с водой. Главным элементом дизайна в пустой гостиной была кровать, вернее, низенькая разложенная тахта с короткими ножками.

Пока он осматривался, Шарлотта времени не теряла, откинула покрывало, стала расстегивать тугое шерстяное платье. Обнажилось нижнее белье, главный инструмент работы, кружевное, сравнительно чистое. Майор не хотел выяснять, что оно прикрывало.

– Не надо раздеваться, Шарлотта, – сказал он на нормальном немецком языке, достал красные корочки, сунул ей под нос.

Женщина недоуменно подняла глаза, облизнула сухие губы.

– Давай просто поговорим.

– А как же?.. – Худые пальцы дрожали, царапали пуговицу.

– В другой раз, Шарлотта. Посмотри внимательно. Я служу в контрразведке. Ты должна была слышать это слово – Смерш.

Женщина замерла, испугалась. У нее перехватило дыхание, и бусинки пота заблестели на лбу.

– Все в порядке, – успокоил ее майор. – Застегни платье и ответь на несколько вопросов. Будет кто спрашивать – ты ублажала русского офицера. О нашем разговоре никому. Это требуется для твоей же безопасности.

– Но я не понимаю, господин офицер, – пролепетала Шарлотта. – Я всего лишь проститутка. У меня трехлетняя дочь и больная мама, они живут в маленькой комнате на Гротштрассе, нашу квартиру разбомбили. Я ничего не сделала, мне надо кормить свою семью.

– Ничего не сделается с твоей семьей. То, что ты проживаешь в западном секторе, не имеет значения. Британцы тебя не защитят. Если мы потребуем твоей выдачи, то они не станут возражать. Не такая уж ты важная персона.

– Но что я могу знать? – Путана окончательно растерялась. – Господин офицер, я маленький человек, у меня…

– Больная мама и дочь, – сказал Влад. – У нас пятнадцать минут. Этого достаточно для вдумчивого совокупления? Потом ты побежишь заниматься своей многотрудной, полезной для общества работой и забудешь о нашем разговоре. Расскажи во всех подробностях о событиях трехдневной давности. Я напомню. Это было за городом. Англичане вывозили вас удовлетворять естественные потребности германских военных.

– Но я не могу. – Шарлотта сделала жалобное лицо. – Нас строго предупредили, чтобы мы никому об этом не говорили.

– А ты никому и не говори. Только мне. Шарлотта, поверь, я в состоянии доставить тебе крупные неприятности. Зачем это надо?

Женщина говорила сбивчиво, опустив глаза.

Событие действительно имело место. Сутенер Конрад был хорошим приятелем Клары Траубе, хозяйки заведения «Золотой гусь». Они вместе выпивали, решали деловые вопросы. Под началом Конрада находилась дюжина путан, от шестнадцати до сорока восьми лет. Четыре из них трудились в «Золотом гусе», другие – в близлежащих заведениях.

В тот памятный вечер Конрад собрал проституток в задней комнате, объявил, что сегодня у них выездная сессия, дал им полчаса на то, чтобы они привели себя в божеский вид. Клиентов много, но разве это проблема? Их отвезут куда надо, а потом доставят обратно. О мероприятии не трепать, иначе будут последствия. Всего он набрал восемь представительниц древнейшей профессии. Большинство из них Шарлотта знала.

Уже стемнело. На заднем дворе дамы погрузились в небольшой автобус. За рулем сидел водитель в форме британской армии. Еще двое молчунов находились в салоне. За всю дорогу они не проронили ни слова. Окна автобуса были задернуты шторами. Конрад заранее предупредил девиц о том, что глазеть в них нельзя. Он тоже сильно нервничал, со своими подопечными не поехал, остался в городе.

В пути они провели минут сорок, поначалу шутили, потом им стало не по себе.

Рядом с Шарлоттой сидела Инга Крюгер.

Она несколько раз украдкой отгибала шторку, а потом прошептала: