Берлинский блюз

Возможно, Кудамм не так уж и плоха, подумал господин Леман, они тут тоже кое-что умеют. Они хотя бы не приносят молоко в пластиковых коробочках, хотя бы здесь, мысленно поправил он себя, потому что у него имелся и другой опыт, ведь это было тоже на Кудамм, в те времена, когда он встречался с кинематографически ориентированной подругой, его тогда вполне серьезно спросили, желает ли он капуччино со сливками или с молоком.

– Какая красота! – восхитилась мама.

Официант был очень симпатичный, ухоженный и загорелый, он приветливо улыбался, и господин Леман дал ему порядочно на чай. Его родители тем временем лили сливки в кофе и бросали в чашки кубики сахара. Господин Леман пил черный кофе.

– Франк! – воскликнула мама. – С каких это пор ты куришь?

– Я редко курю, – ответил господин Леман, – только когда пью кофе.

– Так, значит, вечером мы ужинаем вместе. Так даже лучше, – сказал отец. – Кому нужно это дурацкое варьете.

– Там программа с трансвеститами, – сказала мама, – такого больше нигде не увидишь.

– С какими еще трансвеститами? – спросил господин Леман. – Я думал, там будет Харальд Юнке.

– Харальд Юнке? – Мама казалась сбитой с толку. – Какое он имеет отношение к трансвеститам?

Отец рассмеялся.

– Ты же говорила мне по телефону, что вы идете на Харальда Юнке.

– А, ну да, нет, там что-то с трансвеститами, – сказала мама.

– Кстати, я должен передать тебе большой привет, – сказал отец. – От госпожи Брандт.

– А кто такая госпожа Брандт?

– Ах да, раньше ее звали фройляйн Дорман, она тебя еще с тех пор знает, помнишь, из бухгалтерии.

– О! – ответил господин Леман, который помнил фройляйн Дорман в первую очередь потому, что она в свое время лишила его девственности. – Неужели она еще работает у вас?

– Да. Она вышла замуж. Но детей нет.

Господин Леман недоверчиво взглянул на отца. У того на губах опять промелькнула та же легкая улыбка. Он загадочный человек, подумал господин Леман, возможно, я его всегда недооценивал, и в этой мысли было что-то утешительное.

– Какой вкусный кофе, – сказала мама. – И наш мальчик сам заплатил, – обратилась она к мужу. – Вот до чего дошло.

– Спасибо, Франк, – сказал отец. – Очень мило с твоей стороны.

– Да, правда, – подтвердила мама.

Господину Леману это было неприятно. Он не хотел, чтобы у родителей возникло чувство, что они должны благодарить его. Это было как-то неправильно.

– А у тебя сейчас есть девушка?

– Марта, перестань, – сказал отец и обратился к господину Леману: – Она мне все уши прожужжала, всю дорогу от Хельмштедта досюда: «А у Франка есть девушка? А если есть, то познакомит ли он нас?»

– А что в этом такого? Он же у нас не голубой.

– Об этом никто и не говорил.

– Это разве я придумала?

– Я ничего такого не говорил. Ты же первая начала.

– А что, уж и спросить нельзя?

– Нельзя, это неприлично.

– Перестаньте спорить, – сказал господин Леман, который заметил, что в фойе собралось уже много народу, все люди примерно того же возраста, что и его родители. Из этого он сделал вывод, что приближался полдень и с ним начало автобусной экскурсии. – Послушайте, – перехватил он инициативу, – а дальше-то что? То есть на экскурсию я, пожалуй, не поеду, раз уж мы сегодня вместе ужинаем. Это ведь все-таки мое заведение, по крайней мере я там менеджер, – боже мой, подумал он, как напыщенно это звучит, они должны считать меня полным придурком, – к тому же мы так договаривались.

– Ну да, – сказала мама.

Отец кивнул.

– А перед этим я хочу немного поспать, – сказал он. – Эта экскурсия меня доконает. Только езды в автобусе мне сейчас и не хватало.

– Столик заказан на восемь часов.

– Так поздно, – сказала мама, – кто ж ест на ночь глядя.

– Прекрати, – сказал отец, – мы что, дома раньше ужинаем?

– Конечно раньше, всегда перед вечерними новостями.

– Да, но мы же в Берлине.

– Это правда.

Господин Леман вздохнул:

– Я запишу вам адрес. – Он пошел к стойке администратора и попросил бумагу и ручку.

Женщина за стойкой улыбнулась ему так, что у него побежали мурашки по коже. Не все так плохо на Кудамм, подумал он, возвращаясь к родителям. Стоит просто завернуть куда-нибудь, избегая при этом кафешек для нацистских вдов.

– Вот адрес, – сказал он, оказавшись снова рядом с родителями и вручив им листок, – это в Кройцберге.

– Боже мой, – сказала мама, – а если там начнутся эти побоища?…

– Прекрати, – сказал отец, – это было давно.

– Ну и что, все может снова начаться, – мудро заметила мама.

– Конечно, может, – грозно произнес господин Леман, – но дело в том, что Кройцберг по размеру больше, чем Хемелинген, Нойе-Фар, Зебальдсбрюк и Арстен, вместе взятые.

– Ах вот оно что!

– В общем, вы просто скажете таксисту адрес, и все будет в порядке.

В фойе было уже полно народу, и господину Леману стало неприятно от ощущения, что остальные экскурсанты за ними наблюдают. Их удивляет, что у кого-то есть знакомые в тех местах, куда они едут на автобусе, подумал он. Теперь мои родители для них эксперты по Берлину. С сыном-уродом. Но и с кофе, подумал он.

– Ты так много куришь.

– Да пусть курит.

– Такси вы везде сможете поймать.