Берлинский дневник (Европа накануне Второй мировой войны глазами американского корреспондента)

Кажется, я начинаю понимать некоторые причины поразительного успеха Гитлера. Позаимствовав тексты законов римской церкви, Гитлер возвращает пышную зрелищ-ность, красочность и мистицизм в однообразную жизнь немцев двадцатого столетия. Сегодняшнее утреннее заседание в Луитполд-Халле, в предместье Нюрнберга, оказалось более чем великолепным; в нем тоже был некий мистицизм и религиозная страстность пасхальной или рождественской мессы, проходящей в громадном кафедральном соборе. Везде море разноцветных флагов. Даже приезд Гитлера был обставлен театрально. Оркестр перестал играть. В зале, где собралось тридцать тысяч человек, установилась тишина. Потом оркестр заиграл "Badenweiler March", очень легко запоминающуюся мелодию, и, как мне рассказали, именно в тот момент, когда Гитлер совершал свой великий выход. Он появился в глубине зала и, сопровождаемый своими помощниками Герингом, Геббельсом, Гессом, Гиммлером и другими, медленно зашагал по длинному центральному проходу, и в это время тридцать тысяч рук поднялось в приветствии. Этот ритуал, как говорят корреспонденты-старожилы, соблюдается всегда. Затем огромный симфонический оркестр исполнил бетховенскую увертюру "Эгмонт". Громадные прожектора освещали сцену, где сидел Гитлер в окружении сотни партийных чиновников и армейских и морских офицеров. За ними "кровавый флаг", пронесенный по улицам Мюнхена во время злополучного путча. Позади него - четыреста или пятьсот штандартов СА. Когда музыка закончилась, Рудольф Гесс, ближайшее доверенное лицо Гитлера, встал и медленно зачитал имена нацистских "мучеников" - коричневорубашечников, погибших в борьбе за власть. Это была перекличка мертвецов, которая, судя по всему, сильно растрогала тридцать тысяч сидящих в зале.

Естественно, что в такой атмосфере каждое брошенное Гитлером слово воспринималось как ниспосланное свыше. В такие моменты способность людей, по крайней мере немцев, мыслить критически испаряется и любая произнесенная ложь принимается за высшую истину. Именно в таком состоянии были собравшиеся в зале нацисты, когда им преподнесли воззвание фюрера. Он зачитывал его не сам. Зачитывал гауляйтер Баварии Вагнер. Интересно, что его голос и манера говорить были похожими на гитлеровские, поэтому некоторые корреспонденты, которые слушали выступление в отеле по радио, думали, что говорил сам Гитлер.

Что касается воззвания, то оно содержало следующие заявления, встреченные такими бурными аплодисментами, будто явились для всех откровением: "Немецкий образ жизни точно определен на ближайшую тысячу лет. Для нас нестабильный девятнадцатый век наконец завершился. В следующее тысячелетие в Германии не будет революций!"

Или: "Германия сделала все возможное, чтобы обеспечить мир во всем мире. Если война снова приходит в Европу, то только из-за коммунистического хаоса". Позже, перед заседанием "по культуре", он добавил: "Только безмозглые карлики не в состоянии понять, что Германия встала волноломом на пути коммунистических потоков, которые могут затопить Европу и ее культуру".

Гитлер коснулся также борьбы, ведущейся сейчас против его попытки сделать нацистской протестантскую церковь. "Я стараюсь объединить ее. Я убежден, что Лютер сделал бы то же самое и думал бы об объединенной Германии в общем и целом".

Нюрнберг, 6 сентября

Сегодня Гитлер впервые представил народу свой Трудовой корпус, и это оказалась хорошо подготовленная полувоенная организация фанатично настроенной нацистской молодежи. Стоя в лучах утреннего солнца, искрящегося на их блестящих лопатах, пятьдесят тысяч юнцов (первая тысяча была обнажена до пояса) заставили немецких зрителей зареветь от восторга, когда неожиданно начали маршировать настоящим гусиным шагом. С тех пор гусиный шаг всегда кажется мне проявлением глупости и полного отсутствия человеческого достоинства, но в то утро я впервые почувствовал, какую тайную струну затрагивает этот шаг в странной душе немца. Все непроизвольно вскочили и заорали приветствия. Это был ритуал даже для мальчиков из Трудового корпуса. Они образовали скандирующий хор и синхронно произносили: "Мы хотим одного лидера! Ничего для нас! Все для Германии! Хайль Гитлер!"

Странно, что никто из близких или друзей руководителей СА, скажем генерала фон Шляйхера, не мог на этой неделе встретиться с Гитлером, Герингом или Гиммлером. Хотя Гитлера тщательно охраняет СС, глупо думать, что его не могут убить. Вчера мы строили предположения по этому поводу: Пэт Мэрфи из "Daily Express", бесцеремонный, но смешной и занятный ирландец, Кристофер Холмс из "Reuter", похожий на поэта, а может, и правда поэт, Ник и я. Мы сидели в комнате Пэта и наблюдали за крепостным рвом. Возвращаясь с заседаний, Гитлер проезжал мимо нас. И все мы сошлись на том, что из комнаты, подобной нашей, можно запросто бросить бомбу в его машину, выбежать на улицу и затеряться в толпе. Но до сих пор таких попыток не было, хотя некоторые нацисты беспокоились по поводу воскресенья, когда Гитлер должен проводить смотр СА.

Нюрнберг, 7 сентября