Берлускони. История человека, на двадцать лет завладевшего Италией

“Это заседание носило очень официальный характер, – вспоминает Сапатеро. – Все заявления были выдержаны в строгой дипломатической форме. Цель саммита заключалась в том, чтобы показать нашу сплоченность с арабским миром. Нужно было сказать вслух о том, что падение режима Каддафи уже началось и что Европа останется верна духу «арабской весны». Но когда саммит созвали, большинство главных приготовлений были уже сделаны”.

Сапатеро вспоминает тот момент, который Клинтон назвала “недовольным гулом”, и вспоминает, что Берлускони сильно разозлился на Саркози.

“Берлускони расстроился, – говорит Сапатеро. – Он же оказался в сложном положении: он осуждал Каддафи за жестокое подавление оппозиции, но категорически не желал сам участвовать в его свержении”.

Что касается недовольства, то Сапатеро заметил, что единственным человеком, которого удивило страстное проявление разногласий между Саркози и Берлускони, была сама госсекретарь США. “Меня это не удивило. И Берлускони, и Саркози всегда очень эмоционально себя держат. Да, они жарко спорили, я это наблюдал и на других европейских саммитах. Просто Хиллари не привыкла к заседаниям Европейского совета”.

Услышав, что Саркози уже отдал приказ о начале наступления, Берлускони обвел взглядом зал Елисейского дворца. Все остальные собравшиеся там лидеры или высказывались в пользу военного вмешательства, или не слишком возражали против него. Берлускони оказался в одиночестве.

“Итак, мы все съехались на этот важный саммит в Париже, чтобы вместе разработать общую позицию по Ливии, – а нам сообщают, что Саркози уже выслал свои боевые самолеты на операцию”, – говорит Берлускони.

Заново переживая ту горькую минуту, Берлускони крепко сжимает пальцы в кулак – наверное, бессознательно.

Клинтон попыталась выступить посредником, но было слишком поздно. Берлускони впал в ярость. Он заявил Клинтон и остальным участникам парижского саммита, что пускай Каддафи и диктатор, зато он – единственный человек, способный удержать свою страну от распада. Но потом он пообещал, что Италия тоже внесет свой вклад.

“Я открыто вступил в противостояние с Саркози”, – вспоминает Берлускони и, что с ним бывает редко, не улыбается.

Спустя несколько лет Берлускони во всеуслышание говорил, что Саркози так поспешно признал правительство ливийской оппозиции и возглавил кампанию против Каддафи, потому что “преследовал коммерческие интересы Франции, а еще потому, что он завидовал моим хорошим отношениям с Каддафи и понимал, что ему никогда не угнаться за мной по части новых нефтегазовых контрактов”.

Попросите Берлускони подытожить последствия того решения Саркози о низвержении Каддафи – он и сегодня так же твердо скажет, что это была ошибка, что в Ливии оставалось бы больше стабильности при сильном вожде вроде Каддафи и что вся эта авантюра провалилась: западное вмешательство принесло только кровопролитие и страдания, способствовало появлению “Аль-Каиды”, ИГИЛа и других террористических группировок по всей Ливии.

Берлускони вовсе не рвется обсуждать, пожалуй, самые спорные и скандальные слухи о непростых отношениях Саркози с Муаммаром Каддафи – а именно заявление о том, что расправу над ливийским диктатором в итоге учинил не кто-нибудь, а французский тайный агент, имевший лицензию на убийство. Во всяком случае, именно такие слухи муссировались позднее во французской прессе: якобы смерть Каддафи была каким-то образом спланирована французской службой наподобие американского ЦРУ, а командовал всей операцией лично французский президент.

20 октября 2011 мира все телеканалы мира обошли кадры хроники, показывавшие окровавленного и потрясенного Муаммара Каддафи в его родном городе Сирте. После бомбардировки истребителей Каддафи прятался в дренажной трубе, откуда его и вытащили на рассвете.

“Я не хочу повторить судьбу Саддама Хусейна”, – говорил он Берлускони за семь с лишним лет до этого.

На любительском видео, снятом в то утро, видно, как израненного и ошеломленного Каддафи вытаскивают из багажника машины и, схватив за волосы, бросают на землю. Кто-то кричит: “Оставьте его в живых! Оставьте его в живых!” Затем Каддафи исчезает из кадра, и слышна автоматная очередь.

В тот день, когда Каддафи убили, Саркози ликовал в Париже. Берлускони говорит, что потерял в тот день друга. По его словами, пускай Каддафи и был диктатором, но все равно прирученный Каддафи – это лучше, чем хаос и анархия, в которые погрузилась сегодняшняя Ливия, кишащая племенными ополчениями и террористами из “Аль-Каиды” и ИГИЛа.

Реакция Хиллари Клинтон на известие о смерти Каддафи со временем вызвала некоторые споры и недоумение. В тот день она находилась в Кабуле и готовилась к интервью с CBS News, и вдруг помощник поднес ей смартфон со свежей новостью об убийстве Каддафи.

Прочитав новость, она победно откинула голову и разразилась каркающим смехом. “Пришли, увидели, убили”, – пошутила она, обращаясь к ошеломленному телерепортеру.