Бермудский Треугольник (СИ)

Поскотин, сыпавший искрами от болгарской «Стюардессы», мысленно пожалел, что в компании не было Сергея Терентьева, знавшего толк в данном вопросе. Между тем Вахтанг, не унимался. Он рывком вытащил из губ желчного Арсена сигарету «Кэмел» и в образовавшееся отверстие воткнул «Мальборо» с ментолом. «Это навоз?!». Арсен воинственно сверкнул глазами и, брезгливо отложив на скатерть подарок, вновь заткнул брешь недокуренным «Кэмелом». Вахтанг, встав с кресла, величественно пошёл по кругу и каждому штабисту вручал по американской сигарете. Герман, предусмотрительно, затушивший «Стюардессу», попросил две для надёжной дегустации. Посланцы среднеазиатских республик последовательно гасили кто «Приму», а кто казахстанский «Космос». И лишь киргиз Жаркынбай отказался принимать подарок, демонстративно закурив из голубой пачки с броским названием «Новость». «Что, у нас Брежнев дурак был, если он всем заморским предпочитал родную „Новость“?» — резонно заметил Жаркынбай, обдавая Поскотина едкими клубами генсековского табака. «Наверное, всё же, дурак, — подумал про себя Герман, затягиваясь ароматным с лёгкой кислинкой дымом. — И откуда у них только деньги берутся на импортные сигареты?»

Вскоре послышались восторженные отзывы. Солнцелюбивые азиаты подобострастно зацокали языками. Настала очередь вскочить Сабиру. Он раздавал на дегустацию сразу по две сигареты «Кент». «Кто скажет, что „Мальборо“ — навоз, получит ещё две!» — увещевал задетый за живое азербайджанец. «Навоз!» — благоразумно изрёк Герман, после чего засунул призовые экземпляры в пачку из-под болгарских сигарет. «У Ольги покурю», — мечтательно подумал он, кося глазом на желчного Арсена.

— Ты что смотришь? — не выдержал армянин, перегнувшись через стол.

— Да вот, читал, будто «Кэмел» по органолептическим показателям превосходит все известные марки сигарет! — добродушно ответил Поскотин.

— На, держи! — осклабился Арсен, подавая пачку американских сигарет с одногорбым верблюдом.

Вечер в «Арагви» близился к завершению. С разных мест доносились робкие пробы голоса. Партнаборовцы, не зная иного репертуара, пытались воспроизвести старые комсомольские песни, но память, потревоженная алкоголем и одурманенная заморским никотином, отказывала солистам заходить дальше первого куплета.

«Счёт!» — решительно возвестил окончание совещания разгорячённый Вахтанг, обнимая плешивого официанта и засовывая ему в карман хрустящий червонец. «Товарищи коммунисты, с вас по пятнадцать рублей, тридцать четыре копейки!» — подвёл итог тамада, раскрывая увесистый портмоне.

Герман оцепенел. Выуживая из кармана оставшиеся после рюмочной «три с полтиной», он представлял себя нищим среди принцев. Как оказалось, его соседи из среднеазиатской секции тоже не чувствовали себя высокородными отпрысками, хотя ни у кого не возникло проблем заплатить пятнадцать рублей, тридцать четыре копейки. Наблюдая за сменой масок на лице русского друга, проницательный Арсен, не говоря ни слова, протянул ему пятнадцать рублей и со словами «на следующей неделе…» встал из-за стола. «Голытьба беспорточная!» — мысленно обозвал себя уязвлённый офицер. И вдруг ему совершенно не к месту вспомнилось, как после девятого класса, отдыхая у родственников в Брянской области, своими глазами видел землянки, в которых ещё жили местные колхозники. «Ничего, всё переживём! — подумал он. — Когда-нибудь и Грузию догоним, и Армению…»

«Девушка с веслом»

На улице, распрощавшись с друзьями, Поскотин ощутил чувство лёгкого стыда и досады. На промозглом ветру настроение окончательно улетучилось. Ехать домой на вечерний морковный сок? Его даже передёрнуло от единственной праведной мысли. В общежитие? Сидеть у телевизора, играть в нарды, слушать бесконечные воспоминания пограничников? Продолжить торить маршрут? Но это же глупо, и… ночь на подходе. Да, Веник приглашал к Надежде… Обещал, будто Ольга придёт. Но где взять деньги? В гости без цветов и шампанского — такого даже лейтенанту не пожелаешь. Герман горестно вздохнул, снял «пирожок» и поскрёб упаренную ботву на своей макушке. Он сделал несколько безвольных шагов, давая волю бессознательному течению мыслей… Продать! Надо что-то непременно продать! Но где и что? Молодой человек порылся в холщёвой сумке. Термос… Не то! Бинокль позолочённый в черепаховом футляре… Возможно. Ах, да, «Генри Мозер» с боем и секундной стрелкой. «Надеюсь, дед-покойник не осудит. Не его же „Георгия“ несу на продажу, а трофей…»