«Бермудский» треугольник Вселенной

– Нет, – продолжала упорно сопротивляться девушка. – Великий Ю-КУ здесь совсем ни причем. Ваш разговор с Последним из Первых состоялся на самом деле. И это не было спектаклем. Но, в тоже время, я честно не знаю о том, суждено ли мне когда либо действительно удостоится права быть такой же, как вы. То есть, стать Странником. Более того, именно тебе, а не мне, предстоит ответить на этот вопрос. Потому что ты не просто Странник. Ты тот, кто однажды должен стать Первым из Последних. Стать тем, кто увидит коллапс и крушение всей нашей Вселенной и кто создаст на ее обломках новый мир, который будет обязательно лучше прежнего. Но и это еще не все, ты единственный, кому будет дано право решать, как именно этот новый мир, то есть новая Вселенная, должна будет выглядеть. И кто удостоится великой чести строить его вместе с тобой. Я не знаю, захочешь ли ты выбрать именно меня для этой цели. Выбрать из миллионов, а может и миллиардов других. Безусловно, более достойных и лучших чем я.

– Откуда ты все это знаешь, – не в силах прийти в себя от всего услышанного, перебил ЕЕ Герман. – Про Странников, при предстоящую гибель Вселенной, наконец, про меня?

– Я думала, что ты это вспомнишь сам, – застенчиво краснея, ответила девушка. – Но ты так этого и не вспомнил. Ты вообще не любишь ни о чем вспоминать. Тем более обо мне и всем том, что со мной было связано.

Герман открыл было рот, чтобы уверенно возразить ЕЕ обиду и обвинения, но неожиданно передумал.

Так и застыв в этой нелепой позе – с разведенными в сторону руками, гримасой возмущения на своем лице и открытым ртом.

В чем-то она действительно была права. Но только самую малость. И эта «самая малость» касалась ЕЕ самой.

Чего греха таить, Герман не любил быть откровенным. Хотя и помнил все и вся, что когда-либо с ним происходило важного.

Поэтому, даже припертый к стенке неопровержимыми доводами и доказательствами, он, как правило, искал свое спасение в том, что… кое-что упустил из своей памяти!

В эти минуты, под пристальным взглядом ЕЕ томных и обиженных глаз, он не мог по старой привычке сослаться на свою забывчивость. Это было подло по отношению к НЕЙ. Да и к нему самому.

Он судорожно копался в самых сокровенных закоулках своей памяти. Пока, наконец, не нашел то, что искал. Пока, наконец, не понял, где и когда девушка могла узнать про Странников, не будучи одной из них.

Он вспомнил все.

И неожиданно понял, в чем именно допустил ошибку, отказав в доверии к словам девушки.

Это была страшная, непростительная для него ошибка.

Ведь он, Герман Леваневский, никогда в жизни не был на «Велесе-13». Он ничего не мог знать про проект «Прометей» и, уж тем более, самолично в нем участвовать. Он не был знаком с профессором Кольтом и никогда с ним не встречался.

Было еще очень многое, чего он не мог и не делал. Хотя и знал об этом как очевидец и участник.

Потому что, все это была ЕЕ жизнь. А не его собственная. Хотя он и помнил ее как часть своей.

Но это было не так.

Для него эта жизнь, прожитая девушкой, была щедрым и бесценным даром. И не более того.

Даром, от которого он оказался не в силах отказаться.

Даром, которым он так и не сумел надлежащим образом распорядиться. Не говоря уже о том, чтобы относиться к нему с должным уважением и благодарностью.

– Да, конечно, ты, наверное, права, – попытался он исправить положение, прижимая к себе девушку. – Ты действительно могла знать про Странников и про все те события, которые произошли со мной в последнее время. Но, почему ты так уверена в том, что я и есть тот самый Первый из Последних, о котором так почти хором говорили все: и оба Странника и профессор Кольт?

– Потому что я тебя люблю, – честно призналась девушка. – И любить кого-либо еще так же сильно и искренне я уже не смогу.

Герман прослезился. Подобного с ним раньше не случалось.

Если не считать тех скупых и горьких слезинок, которые были скромной и недостойной памятью о его погибших друзьях из эскадрильи «Падшие Ангелы». Но тогда это было по-другому. Те скупые слезинки, тщательно перемешанные со злобой и ненавистью, не имели ничего общего с настоящими – нежными и сладострастными.

– Значит, ты действительно все знала, – повторил Герман в полголоса и, заметно помрачнев, добавил. – Тогда, тогда…

Герман запнулся на полуслове, испытывая неподдельный страх и ужас перед той фразой, которую собирался произнести.

– Тогда Великий Ю-КУ действительно добился своего, – наконец с трудом выдавил он из себя. – Он сумел победить Странника его же собственным оружием. Он поставил меня перед выбором между тобой, которую я люблю, и моим собственным Будущим.

– Ты должен выбрать второе, – грустно, но уверенно перебила его ОНА. – Несмотря ни на что! Я знаю, что не смогу пережить подобного твоего выбора. Но так будет лучше для всех. Ты должен уйти и стать полноправным Странником…

Девушка заплакала, не в силах более сдерживать свои эмоции.