Бьёрн Магнуссон

Благо, что Бьёрн подсказал ему совершенно гениальный способ, как обмануть даже опытного легилимента. Требовалось тщательно выстроить ложную личность поверх настоящей. Сложность заключалась в том, что надо было полностью продублировать память, а не просто кинуть в общую кучу пару ложных воспоминаний. К сожалению, до идеала было ещё очень далеко, но от поверхностного считывания памяти Северус уже довольно надёжно защитился. Впрочем, судя по ощущениям от окклюментного блока, Медичи вовсе не пытался читать его память, как прокля́тый Принц во время их единственной встречи. Итальянец просто благожелательно смотрел на Северуса и ждал ответа на свой вопрос.

Неожиданно для себя Снейп честно, не скрывая ничего, словно грешник-маггл на исповеди, рассказал всё, что думал и знал. Вывалив на собеседника всю свою жизнь, он обессиленно свесил голову. Пауза затянулась, Северус сам не понимал, отчего он так разоткровенничался, и сейчас корил себя за длинный язык. Некоторые неприглядные вещи из прошлого, например, как он висел с голым задом у дерева, попавшись на уловку Поттера, юноша хотел бы и сам забыть. А тут взял и рассказал об этом совершенно постороннему человеку.

— Я беру тебя в ученики, Северус Снейп, — прогрохотал поездом голос магистра. — Никто не скажет, что Джузеппе Медичи не хозяин своему слову. Когда-то я дал себе обещание, и я его сдержу. О твоей судьбе мы поговорим после того, как ты защитишь мастерство, не раньше. За учёбу я не возьму с тебя ни лиры. Всё, что накопил, создавая для преступников зелья, ты сам потратишь на эксперименты и добрые дела, — старый магистр строго посмотрел на Северуса. — Будешь готовить зелья для лечебниц в Ватикане. Простые волшебники будут этому рады, а ты приобретёшь необходимый опыт. Возможно, в будущем это пригодится тебе, всё же у вас в Англии неспокойно.

— Спасибо, магистр, — склонил голову Снейп. — Я очень рад, что вы согласились. Несмотря на показное смирение, денег, заработанных с таким трудом, Северусу было жалко до зубовного скрежета. Если бы старый итальяшка просто забрал всё в оплату обучения, Северус злился бы меньше. А так он с трудом сдерживался, чтобы не вспылить. Опустив голову, Снейп постарался расслабить стиснутые кулаки. «Хорошо, что Долохов буквально вбил в меня науку, как следует общаться с теми, кто тебя гораздо сильнее и могущественнее. Иначе бы я сейчас рассказал тебе, старый негодяй, куда я предложу тебе сгонять, когда получу кольцо мастера. Конечно, легко предлагать потратить все галлеоны на лекарства для бедных, если один ковёр в твоём кабинете стоит больше, чем всё, что я заработал за пять лет!» — носились в голове Северуса злые мысли, но внешне его лицо напоминало одну из статуй в коридоре мэнора.

— Первый урок ты получишь прямо сейчас, — Медичи холодно усмехнулся. — Правда полилась у тебя изо рта, будто нечистоты из Великой Клоаки, совсем не потому, что ты внезапно воспылал ко мне почтительностью. Это действие зелья, которое называется «Жидкий Империус». К тому же моя версия гораздо сильнее вашей «Сыворотки Правды», как и любых других подчиняющих зелий. Поэтому человек, попавший под его воздействие, безропотно исполнит всё, что я ему прикажу, даже убьёт себя. Ты ведь чувствуешь мою правоту, не так ли?

Снейп с ужасом слушал магистра зельеварения, чётко понимая, что он находится в полной власти этого человека, который неожиданно оказался опасней, чем Принц. И только данное кому-то и когда-то слово сдерживало Медичи, чтобы не спустить его, Северуса, останки в ту самую Великую Клоаку. Возможно, впервые за всю свою короткую жизнь он бесстрастно посмотрел в глаза собеседнику и взмолился:

— Испытайте меня, магистр. Я больше всего на свете хочу стать мастером-зельеваром. Мечтаю познать все тайны кипящего котла, погрузиться в глубину невероятных магических реакций, ощутить настоящее волшебство!

Столько искренности было в его надтреснутом голосе, что морщинистое лицо Медичи растянулось в снисходительной улыбке. Сейчас тот снова напоминал милого старичка, которым показался ещё при знакомстве. Однако сквозь маску дружелюбия Северус видел перед собой не менее опасного волшебника, чем Реджинальд Принц. И назвать его итальяшкой, даже мысленно, Снейп больше не мог. Только магистр или учитель…

***

Холодный ветер был обычным явлением в этих краях. Вот и сейчас он гнал по вечернему небу тяжёлые облака, а по земле, как их отражение, скользили холодные тени. В одну из них нырнул Бьёрн, максимально скрывшись под чарами, и стал рассматривать заклинания, наложенные на хранилище Волков.