Бернард Корнуолл

- Сражаться вместо него! – зычно гаркнул из задних рядов Жак Малан, - Чисто английский приёмчик! Кого они только не подряжали драться вместо себя: и немцев, и португальцев, и русских, а сами отсиживались в норах!

Толпа встретила реплику Малана сочувственным гулом. Шарп прошёл к тому месту, где сидел отставной гвардеец, и тот угрожающе взвесил на ладони дубинку.

- Выйдем на воздух? – предложил Шарп.

- Мне и тут хорошо. – сквозь зубы процедил Малан.

- Струхнул? – с порога подначил его Шарп, - Языком-то мести все мастера…

Набычившись, Малан вышел вслед за стрелком на заснеженный двор. Вместо того, чтобы изготовиться к схватке, англичанин присел на низкую церковную ограду.

- Эй, вставай. – приблизился к нему Малан, - Вставай давай!

- Бей. – не шелохнулся Шарп.

Малан настороженно глядел на стрелка.

- Бей. – продолжал Шарп, - Ты же этого хотел всегда? Валяй.

- Вставай, слышь! – Малан в поисках поддержки обернулся на высыпавших из церкви односельчан.

- Драться с тобой я не буду, Жак. – пожал плечами Шарп, - Не вижу смысла. И ты, и я нюхнули пороху, но мне не нужно кулаками добиваться уважения к себе. А тебе нужно. Не люблю таких людей. Впрочем, таких никто не любит. Даже твои земляки тебя не любят и не уважают. Терпят. Немудрено, пользы-то от тебя ни на грош. Ты обещал привезти кюре дрова, но и этого-то не собрался сделать. Объедаешь мать и без толку небо коптишь. А дел вокруг невпроворот. Взять шато: надо чинить мельницу, желоб чистить, а в следующем месяце прибудет груз камня мостить двор. Без сильного малого я не справлюсь. А прямо сейчас мне нужна помощь бывалого солдата. Только настоящего солдата, а не заплывшего жиром пьянчуги, сидящего на шее у матери.

Малан, сжав палку так, что костяшки пальцев побелели, шагнул к стрелку и прошипел:

- А ну, поднимайся!

- Зачем? – скучно спросил Шарп, - Бей так.

- Испугался?

- Кого? Пропойцу?

- Ты кого пропойцей назвал? – зарычал Малан, - Кто-кто, а вы, англичане, ни разу в бой трезвыми-то не ходили!

- Было дело. – признал Шарп, - Пили. Когда предстояло сражаться с вами, пили много.

Сговорчивость стрелка сбила Малана с толку. Он поморгал и недоверчиво повторил:

- Пили?

- Не я, сержант Малан, не я. А наши надирались перед боем в стельку. Трудно их винить. Страшно драться с Императорской Старой гвардией. Как-никак, лучшие бойцы Европы.

Малан невольно расправил плечи и, помолчав, еле слышно выдохнул:

- Да… Были.

- Вот что я скажу тебе, Жак. Знаешь, что роднит нас с тобой?

- Что же?

- Мы – единственные солдаты в этой деревне. – Шарп встал, - Настоящие солдаты. Не то, что эта шушера, драгуны!

- Драгуны, ха! – Малан сплюнул, - Куколки на лошадках!

- Но ты же не куколка, Жак Малан? Ты – солдат, а солдат не раздумывает, он действует. Действуй, сержант Малан: или ударь меня или помоги!

Малан прищурился и после паузы осведомился:

- И чем же я тебе помогу?

- Как мне попасть в шато, избегая обоих мостов? Они поставили на башню караульного. Мосты перед ним, как на ладони. Тебе же известен иной путь?

- Иной путь? Откуда же мне его знать?

- Оттуда. Когда в юности ты лазил на крышу подсматривать за мадам, на мостах тебя никто не видел. Значит, есть другая дорога?

Малан смущённо отвёл взгляд:

- Ну… есть.

- Покажешь? А потом, если не передумаешь, врежешь мне.

- Врежу от души, будь уверен. – широко ухмыльнулся Малан.

- Но первым делом организуем пару хоров.

- Хоров?

- Точно! – загадочно произнёс Шарп, хлопая здоровяка по плечу, - Когда заварилась каша, я был уверен, что без тебя мне не выпутаться. Именно без тебя.

Достав один из отобранных у драгунов пистолетов, стрелок протянул его Малану:

- Эффективней твоей колотушки, Жак.

- У меня дома мушкет есть. Схожу принесу.

- Давай. И… Жак, - Шарп замялся, - Большое спасибо.

Провожая бывшего сержанта взглядом, Шарп почувствовал, что напряжение, владевшее им ближайшие полчаса, наконец, покидает его. Словно гора с плеч. Самое время заняться распевкой.

Сержант Шалон обглодал последнюю гусиную косточку, похлопал себя по животу и сыто откинулся на спинку стула. Люсиль с Патриком поднялись наверх, в спальню. Сержант искоса взглянул на потолок:

- Да, готовить она умеет.

- Гусь тяжеловат для моего желудка. – отозвался стряпчий, - Жестковат, жирноват.

Лорсе так и не удалось отыскать в расходных книгах шато ни единого намёка на то, что у семейства водятся денежки. Они были или скаредны, как откупщики, или бедны, как церковные мыши.

- А я бы сейчас ещё одного гуся умял. – лениво признался Шалон, - Как с англичанином и его бабьём поступим, когда англичанин золото привезёт?

Лорсе провёл пальцем по горлу:

- Не терплю насилия, но они непременно натравят на нас жандармов. Правительству завещанием покойного Дюко глаза не замажешь. Оно-то считает золото своим. Следует позаботиться, чтобы майор Шарп и его женщина никому ничего не разболтали.

- Если она всё равно помрёт, - покусал ус Шалон, - Думаю, большой беды не будет, если помрёт немного помятой. Зачем добру пропадать… А, мэтр?

Лорсе поморщился:

- Я нахожу ваше намерение отвратительным, сержант.

Шалон хихикнул: