Берсерк любви

От радости Олларда ощутил легкое оцепенение, а тут еще и жареная телятина с ячменной кашей в животе потянули в сон.

– Люблю слушать про Удине.

– Ладно.

Мальчик боролся с покрывалом. Челядинка с морщинистым лицом и короткими, едва до ушей, бело – прозрачными волосами, закрыла темной тканью узкую высокую бойницу – окно. Вспыхнули свечи. Отблески огня вступили в битву с ночью среди тесных и серых доломитовых стен.

Веки тяжелели, но Аго терпеливо приукрашивал прошлое…

Аварские послы прибыли в Удине. Они требовали земли Фриульского герцогства, сотни рабов и бочек золота. Иначе войско, что стоит на границе, испепелит всех и вся в этом краю. Взамен обещание не чинить разрушений и не проливать кровь. Он с отрядом, первым явился на призыв Гразульфа – герцога Фриуля. Они с фриульцами ждали войско во главе с Аутари, когда лазутчики доложили, что аваров столько, что река выйдет из берегов, если они все войдут в нее.

Гразульф выслушал донесение, вертлявого как уж, разведчика. Затем поднялся и обнажил меч. Лицо, в обрамление сивых, до плеч волос, исказилось улыбкой радостной злости.

– Воины, – взревел он.

Лагерь, который мгновение назад точил мечи, спал, крепил щиты, разделывал куропаток, натягивал тетиву на лук, зашевелился, как муравейник под факелом. Длиннобородые и длинноволосые люди, схватив оружие, сгрудились плотным кольцом вокруг герцога.

– Воины! Дочери Водана истекают соками, – вскричал Гразульф, – скоро напьемся мёда Хейдрун⁶.

Клинки взлетели. Они блеснули стальными стеблями на жарком солнце июля. Руки вскинули и дубинки, копья, луки. Рев разлетелся по прогалине среди корявых деревьев оливковой рощи; редких кустов мирты и можжевельника, что прятались под кронами. От беспощадного ора затихли шумные сороки и переливы ручья. Казалось, костры запылали ярче и выбросили вверх почерневший дым, как сигнал воронам о грядущей поживе.