Беру тебя напрокат

Я не выключаю камеру почти всю экскурсию. Наш автобус колесит по побережью, но мне почти не удается заинтересоваться видами. В основном, я снимаю Нику, а не окрестные пейзажи. Впрочем, не мне одному кажется, что Ника — самое лучшее из того, что сейчас можно увидеть в Италии. Минимум пятеро других пассажиров самозабвенно капают в ее сторону слюной. Один даже пытается к Нике подкатить, но, нарвавшись на мой угрожающий взгляд, быстро «отползает» в противоположном направлении.

Ника, кстати, тоже постоянно что-то снимает. Наблюдать за ней — одно удовольствие. Она то и дело сексуально прикусывает нижнюю губу, с неосознаваемым кокетством оглаживает норовящий задраться подол. И даже то, как она поправляет волосы, завораживает.

Я снимаю кучу классных эпизодов и готов руки потирать от радости. Очередной мой влог будет потрясным — это точно!

Совершенно незаметно экскурсия подходит к концу. Мы с Никой отправляемся обедать в уютную кофейню. Я заранее выбрал ее через интернет и зарезервировал столик. С кофейней у меня связаны грандиозные планы. Там романтическая обстановка, так что можно спокойно перейти к соблазнению. За обедом ведь проще всего «навесить мосты», дабы ночь удалась.

Некоторые столики в кофейне со стульями, некоторые — с диванами. Я специально выбрал для нас последний вариант. Усадив Нику на диван, я некоторое время мешкаю — вроде собираюсь сесть напротив, но демонстративно передумываю — беру в руки меню и плюхаюсь к Нике.

Она смотрит на меня с напряжением. «Что ты задумал, мерзавец?» — написано на ее лице крупными буквами. В ответ я многообещающе улыбаюсь: «О да, детка, интуиция тебя не обманывает — я собираюсь приставать». Ника яростно одергивает платье, будто надеется, что оно может стать длинней. Мой взгляд невольно скользит по ее стройным ножкам. О мой бог! Сегодня я буду целовать их до тех пор, пока злючка вся не покроется мурашками. Но сейчас надо чуть отвлечься. Например, на меню.

Минуты через две мы с Никой уже делаем заказ. Я беру рыбу и салат, Ника — какой-то пирог. Как только официант удаляется, я решительно придвигаюсь к злючке. Она чуть вздрагивает. Ее как-то слишком сильно пугает сократившаяся дистанция между нами. Кажется, у нее даже дыхание учащается от волнения. Ника пытается отодвинуться, но сделать это трудно, почти невозможно: диван слишком маленький. Она почти вжимается в его боковину.

— Поцелуй меня, — говорю я нарочито деловито.

— Что? — У нее такая интонация, будто ей предложили кого-нибудь прирезать.

— Поцелуй меня.

— Зачем?

— Мне кажется, эта кофейня отличное место для нашего первого поцелуя. Я имею в виду, поцелуя на камеру. Тут довольно мило и колоритно.

Ноздри Ники подрагивают от нахлынувшей на нее ярости. Злючка быстро складывает руки на груди, словно пытается хоть так от меня отгородиться:

— Ты слишком форсируешь события, Петров. Я не собираюсь целоваться с тобой до самой Барселоны.

— Почему это?

— Потому! Я не целуюсь с первым встречным.

— Разве? — мне не удается скрыть ухмылку.

Она испепеляет меня взглядом:

— Если ты на себя намекаешь, то напрасно. У нас договор. И если бы не надо было репетировать, я бы никогда…

— Ладно, уговорила, — перебиваю я. — Поцелуемся сейчас, но кадры с поцелуем я вставлю в выпуск про Барселону.

Ника чуть бледнеет. Она размышляет над моим предложением несколько секунд, но в итоге все равно возражает:

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Это глупо. Кто-то из подписчиков может узнать это место.

— Да брось! Все эти кафешки на одно лицо.

— Не правда!

— Они одинаковые, говорю тебе.

Она раздраженно выдыхает, а потом смотрит на меня с преувеличенной неприязнью:

— Хорошо, давай сейчас снимем поцелуи. Все же неприятные дела лучше не откладывать, а делать в первую очередь.

— Совершенно верно, — подтверждаю я и закусываю губу, чтобы не начать смеяться.

— Отснимем все поцелуи разом, — горячится злючка. — Все-все! Не хочу больше возвращаться к этой стороне нашего сотрудничества.

Ах, какая все же славная, милая дурочка! Быстрей бы вечер, быстрей бы мы остались с ней одни.

Поставив штатив, я беру в кадр наш диванчик и запускаю съемку. Ника смотрит на меня глазами испуганной лани.

— Эй, ты что, боишься меня? — я снова подсаживаюсь к ней и осторожно беру ее за руку. — А на своих видео ты воплощение храбрости.

Она украдкой вздыхает.

— Мне не страшно. Просто это очень интимно — целоваться. И делать это под прицелом камеры — такое себе удовольствие.

— Не думай о ней.

— А о чем тогда думать?

— Обо мне, конечно, — я чуть поглаживаю ее ладонь, а потом нежно пробегаюсь пальцами по ее запястью.

Она смотрит на меня с все возрастающей тревогой.

— Что ты делаешь?

— Пытаюсь помочь тебе расслабиться, — я перемещаю руку ей на талию и осторожно ее поглаживаю.

— Я уже достаточно расслабленна, — недовольно бурчит Ника. — Можешь не утруждаться.

— Отлично! — говорю я и тут же накрываю ее губы своими. Она чуть дергается, но не отодвигается. Закрывает глаза. Ее губы пахнут земляникой, и этот аромат кажется мне лучшим в мире.