Бес из бутылки

"What?" cried Keawe, "two cents?	- Что? - вскричал Кэаве. - Два цента?
Why, then, you can only sell it for one.	Постойте, так вы, значит, можете ее продать только за один цент?
And he who buys it--" The words died upon Keawe's tongue; he who bought it could never sell it again, the bottle and the bottle imp must abide with him until he died, and when he died must carry him to the red end of hell.	И тот, кто ее купит... - Слова замерли у Кэаве на языке. - Значит, тот, кто купит эту бутылку, уже никому не сможет ее продать! Черт и бутылка останутся у него до самой его смерти, а когда он испустит дух, потащут его прямо в пекло!
The young man of Beritania Street fell upon his knees.	Тут белый юноша с Беритания-стрит упал перед Кэаве на колени.
"For God's sake buy it!" he cried.	- Богом вас заклинаю, купите ее! - взмолился он.
"You can have all my fortune in the bargain.	- В придачу к ней я отдам вам все, что имею.
I was mad when I bought it at that price.	Я был безумен, когда купил ее за эту цену.
I had embezzled money at my store; I was lost else; I must have gone to jail."	Я присвоил казенные деньги, и мне бы пропадать, не купи я эту бутылку, - меня бы посадили в тюрьму.
"Poor creature," said Keawe, "you would risk your soul upon so desperate an adventure, and to avoid the proper punishment of your own disgrace; and you think I could hesitate with love in front of me.	- Ах ты, бедняга! - сказал Кэаве. - Чтобы избежать законного наказания за свой бесчестный поступок, ты отважился на такое страшное дело и погубил свою душу! И ты думаешь, я стану колебаться, когда меня ждет любовь!
Give me the bottle, and the change which I make sure you have all ready.	Давай сюда бутылку и сдачу - я знаю, ты держишь ее наготове.
Here is a five-cent piece."	Вот тебе монета в пять центов!
It was as Keawe supposed; the young man had the change ready in a drawer; the bottle changed hands, and Keawe's fingers were no sooner clasped upon the stalk than he had breathed his wish to be a clean man.	Кэаве оказался прав: в ящике стола у этого юноши уже была приготовлена сдача. Бутылка перешла из рук в руки, и лишь только пальцы Кэаве обхватили узкое горлышко, как он тут же шепотом поведал черту свое желание избавиться от страшного недуга.
And, sure enough, when he got home to his room and stripped himself before a glass, his flesh was whole like an infant's.	И что вы думаете: когда он вернулся к себе и обнажил свое тело перед зеркалом, кожа его снова была чистой и гладкой, как у младенца.
And here was the strange thing: he had no sooner seen this miracle, than his mind was changed within him, and he cared naught for the Chinese Evil, and little enough for Kokua; and had but the one thought, that here he was bound to the bottle imp for time and for eternity, and had no better hope but to be a cinder for ever in the flames of hell.	Но странная вещь: едва свершилось это чудо, как все изменилось в душе Кэаве - ему уже было наплевать на проказу, и он почти совсем не вспоминал о Кокуа, одна-единственная мысль не давала ему теперь покоя - мысль о том, что отныне он связан с дьяволом и бутылкой до конца дней своих и ничто уже не спасет его от вечного пламени и раскаленных углей преисподней.
Away ahead of him he saw them blaze with his mind's eye, and his soul shrank, and darkness fell upon the light.	Адский огонь пылал перед его мысленным взором, и душа его омертвела, и мрак затмил для него весь белый свет.
When Keawe came to himself a little, he was aware it was the night when the band played at the hotel.	Когда Кэаве понемногу пришел в себя, была уже ночь, и в гостинице играл оркестр.