Бес попутал

Что это: рагу, гуляш? Тушеное мясо! Не в состоянии больше контролировать себя, Деби схватила глубокую тарелку и дрожащими от голода и нетерпения руками положила себе огромную порцию. Она трижды наполняла такими порциями свою тарелку, прежде чем наконец насытилась и смогла осмотреться вокруг. Кухня была большая, хорошо освещенная и удивительно теплая. И здесь мебель показалась ей необычной: вычурные шкафы имели плавные изгибы и закругления, а стоящие вокруг стола стулья – такие высокие спинки, что можно было прислонить к ним голову. Посуда на полках кухонного шкафа тоже отличалась необычностью формы и довольно смелой расцветкой: преобладали оранжевые, желтые, ярко-синие тона.

Деби посмотрела на пустую тарелку и с виноватым видом подошла к сковороде, заполненной теперь лишь на четверть. Она не могла поверить, что проглотила такое количество еды, предназначавшейся, наверное, для целой семьи. Но куда же делся водитель машины? – удивилась она, как вдруг где-то хлопнула дверь и на лестнице раздались быстрые шаги.

Спускаясь по ступеням винтовой лестницы, Арчибальд в изумлении остановился, увидев входящую в холл из кухни девушку. Она и в машине действовала ему на нервы, что же говорить о его нынешнем состоянии, состоянии глубокого шока из-за отца. Девушка доставляла ему только неудобство и беспокойство, которые ему были совершенно не нужны, особенно сейчас.

– Я же приказал тебе ждать в машине, – произнес он сурово.

– Там было холодно.

Он отметил, что одета она в грязную куртку, всю в пятнах. Такими же были и ее джинсы. Сморщив от неудовольствия нос, он спустился в холл.

– Когда ты сбежала?

Отрицать, что она беглянка, не имело смысла, но Деби предпочла не отвечать на его вопрос.

Арчибальд вздохнул.

– У тебя есть имя, в конце концов? – Секунду поколебавшись, она нерешительно выдавила из себя:

– Деби.

Его лицо стало строгим.

– Деби?.. А как дальше? – бесцеремонно потребовал он ответа.

Девушке не понравился его тон. Она упрямо вскинула голову и коротко бросила:

– Смит.

Задыхаясь от возмущения, Арчибальд проследовал вслед за ней на кухню.

– Тебе так или иначе придется сказать, кто ты на самом деле. Если не мне, так полиции. – Заметив на столе грязную тарелку, он ухмыльнулся. – Да ты, я вижу, чувствуешь себя здесь как дома.

– Извините, я была очень голодна. – Арчибальд заглянул в сковородку.

– Можешь прикончить и это.

Деби, не споря, тут же подошла к сковороде, чтобы вновь наполнить свою тарелку, но все же предложила:

– Не хотите попробовать? Очень вкусно.

– Нет, я только что приготовил себе кофе. – Он измерил ее оценивающим взглядом, с удивлением подметив, что манера говорить свидетельствует о ее образованности.

– Сколько тебе лет?

– Двадцать два, – соврала Деби. Арчибальд хмыкнул.

– Думаешь, я тебе поверю? – Он взял чайник и хотел выйти из кухни, но вернулся и внимательно взглянул на девушку. Она была слишком худа и бледна, под глазами у нее залегли глубокие темные круги. Она напоминала бездомного, никому не нужного щенка, взъерошенного и грязного.

– По виду тебе не больше четырнадцати, – небрежно бросил Арчибальд.

– Ничего подобного! – возмутилась Деби. – Мне двадцать два.

Он недоверчиво смотрел на нее, подняв брови.

– Двадцать, это совершенно точно! – вдохновенно лгала она. На самом деле ей было только девятнадцать.

Деби поставила на стол в четвертый раз опустошенную тарелку, а через несколько минут вернулся Арчибальд и сел напротив нее с кружкой кофе.

– Ты, черт возьми, так сейчас здесь некстати, – бросил он сквозь зубы. – Мой отец там, наверху, он... – Арчибальд осекся, так как понял, что не в силах произнести слово «умирает». – Он очень болен, и я не могу его оставить. Я позвоню на ближайший полицейский пост и попрошу их приехать и забрать тебя.

Арчибальд увидел, как побелели пальцы девушки, до боли сжавшие ложку, но она ничего не сказала, даже не взглянула на него.

– Конечно, – продолжал он, – было бы гораздо лучше, если бы ты рассказала мне всю правду и сообщила, кто ты на самом деле, тогда тебя забрали бы родители, а не полиция. Я уверен, они ужасно беспокоятся о тебе и...

– У меня нет родителей, – оборвала его Деби.

Арчибальд взглянул на ее застывшее лицо, пытаясь понять, не лжет ли она опять.

– Ну, положим, у тебя есть кто-то еще, кто волнуется о тебе.

– Никого нет. Он разозлился.

– Послушай, у меня нет времени играть с тобой в твои дурацкие игры. Решай: либо родители, опекун или кто-то еще, либо полиция. – Она повернула к нему напряженное лицо.

– Полиции до меня нет дела. Я совершеннолетняя и имею право жить так, как хочу и где хочу. Никто не сможет заставить меня вернуться назад.

– Ну наконец-то ты сказала, что тебе есть куда вернуться, – устало произнес Арчибальд, выходя из кухни. – Во всяком случае, здесь ты не останешься, – бросил он на ходу.