( Бес ) Предел

За всю ночь мне не удалось сомкнуть глаз. Столько думать в своей жизни мне не приходилось еще ни разу. Голова просто вскипала от поглощающих голову мыслей. В пять я вскочила с кровати и стала собирать свои вещи. Забавно, в этом шкафу мои старые шмотки, те, которые крайне не нравились Игорю. Правда у меня не было цели забирать весь свой гардероб, ровно, как и все имеющиеся в доме вещи. Я не хотела уходить насовсем, наверное, поэтому в рюкзак поместила только несколько джемперов и одни брюки. Я даже не знала какую преследовала за собой цель. Только быть пока рядом с Игорем не могла. Сорвусь как наркоманка, как только прикоснется ко мне. А пока я не примирюсь со своей совестью, жить нормально не смогу. Вот так и сбегала, оставив глупую записку с не менее глупым содержанием:

«Хочу побыть одна. Мне надо примириться с совестью и подружиться с мыслью, что теперь я любовница. Не злись».

***

Наверное, приходить к Инне было не самой лучшей идеей, но с другой стороны появиться в ресторане и занимать там диван, еще более дебильная затея. Но самое ужасное, что с каждой проведенной минутой наедине с собой, я все больше сроднилась с мыслью, что не смогу. Не смогу стать счастливой, когда есть другая. И не столь важно, что она больна. Важно то, что она есть. Все время я безвылазно сидела в квартире у Инны и думала о ней. Марина…забавно, но раньше мне нравилось это имя. Сейчас же я его ненавижу. А еще больше ненавижу себя за то, что испытываю неприязнь к незнакомой мне женщине. Я стала помешанной, и всякий раз, закрывая глаза, представляла эту женщину рядом с Игорем. Дошло до того, что на четвертый день заточения, я буквально вырвалась на свободу и поехала в больницу. Мне хотелось на нее посмотреть. Жутко хотелось. Я даже не боялась столкнуться там с Игорем. И не столкнулась.

Единственная, кого я встретила, так это девушку, указавшую мне несколько дней назад палату. Наверное, меня бы и не пропустили, если бы не она. Не знаю сколько я просидела в этой самой палате, мне казалось целую вечность. Я разглядывала каждую черточку ее лица. Я запоминала в ней все. И несмотря на то, что невооруженным взглядом было видно, что она глубоко больной человек, она была красива. Реально, красива. И мне, как и Игорю, стало дико стыдно. Стыдно за то, что я нахожусь рядом с ее мужем. Моя голова буквально взрывалась от мыслей об этой женщине. Я уже с трудом понимала, что перевешивает во мне, ненависть или жалость. Наверное, все же ненависть к себе, и жалость к ней. Тридцать лет… Разве человек должен так «жить» в тридцать лет? Не припомню, когда последний раз мне было настолько горько. Я с трудом сглатывала образовавшуюся слюну, потому что долбанный ком в горле не давал мне этого сделать. Закончилась моя встреча с его женой единственным произнесенным мной словом «простите».

Вышла из палаты и с трудом побрела в Иннину квартиру. Посмотрела на свои руки и в очередной раз испытала к себе чувство ненависти. У меня в отличие от нее сейчас есть все для нормальной жизни, так какого черта я ною? Не нашла ответа на этот вопрос, как и на многие другие. Только лишний раз убедилась, что сейчас я ощущаю себя старухой лет восьмидесяти, в то время как мне еще нет девятнадцати! Что со мной творится? Еще неделю назад порхала, словно бабочка, а сейчас? Как же мне хочется вернуть то время…

Вставляю ключ во входную дверь, а он как назло не прокручивается. Раз попыталась, два. Ни в какую!

— Подружилась с мыслью, Олеся? — от неожиданно прозвучавшего голоса над ухом, я неосознанно дернулась и выронила ключи.

— Напугал! Не делай так больше, — резко разворачиваюсь, натыкаясь взглядом на Игоря. Сердце тут же начинает грохотать.

— Нехорошо, Олеся Игоревна, держать гостей на пороге, — с усмешкой произносит Игорь. Наклоняется вниз, быстро поднимает ключи и вставляет их в замок. Удивительно, но открыть дверь ему не составило никакого труда. — Дамы вперед. Или подожди, любовницы вперед.

— Прекрати, — одергиваю Игоря, а самой хочется на все наплевать и прижаться к его колючей щеке. А то что к колючей-к гадалке не ходи. Не брился все четыре дня.

— Чего смотрим, Олеся Игоревна?

— Хочу и смотрю. У тебя щетина седая. Ужасно.

— Моими картами кроешь, — усмехается Игорь, подталкивая меня в прихожую. — А у тебя вон прыщ на лбу.

— Нет у меня никакого прыща, — еле сдерживая смех произношу я, скидывая с себя обувь.

— У меня седины тоже нет, не трынди. Боже, и ты променяла мой дом на это убожество? — резко переводит тему Игорь. — Тебе вообще не стыдно? — обводит руками гостиную, кривя лицо.

— А чего мне должно быть стыдно?

— Стыдно быть дурой.

— Ну спасибо.

— Да, пожалуйста. Ну так что, примирилась за четыре дня? — присаживаясь на диван интересуется Игорь.

— Нет. Поняла, что вряд ли смогу. Я сегодня была у твоей жены. Долго была. Думала, что буду ненавидеть ее, а в итоге возненавидела себя. А ее мне жалко.