Бес Славы

 И я как-то машинально киваю, а потом спохватываюсь:

– Нет, просто…

Просто ты сломал мне жизнь. Вот и все.

Глава 25

Матвей

Я смотрю на эту девочку и не понимаю, почему она так реагирует на меня. Я настолько внушаю страх, что она заваливается в обморок посреди прихожей?

 А может, действительно больная, но не говорит, потому что боится, что уволю? Да хрен знает. И вообще мне должно быть похуй. Своих проблем хватает.

 Но я почему-то упорно продолжаю ее выспрашивать о причинах. И меня, блядь, раздражает, что она смотрит на меня глазами, полными ужаса.

 В голове начинают вертеться шестеренки… Вот она меня встречает, смотрит в глаза и тут же отводит взгляд. Потом спрашивает про машину… Хотя с какого перепуга прозвучал этот вопрос? Затем я снимаю рубашку, что она наверняка видит через открытую дверь гостиной. И заваливается на пол…

– Блядь! – произношу громко, когда в голове складывается пазл, а потом повторяю: – Блядь!

 Я вспоминаю запах, вспоминаю тот колхоз, в который попал по прихоти Сашкиной матушки. Как же я сразу не догадался? А с хера ли, если столько времени прошло, если я за этот год перетрахал столько девок, что все лица стерлись?

 И эта девчонка меня узнала. И что?.. Испугалась?

Мы смотрим друг на друга, кажется, целую вечность. Но молчим. Только это молчание говорит само за себя. Признаться, я немного выбит из колеи. Даже не знаю, что тут сказать.

 Отвлекает меня звонок. Он разрывает тишину, повисшую в гостиной, и бьет по ушам. Я отвожу взгляд и достаю телефон из кармана, желая послать звонившего в… Нет, его не пошлю.

– Да? – отвечаю резко, видя, как Слава вздрагивает от моего голоса.

– Матвей Георгиевич, – слышу в трубке голос технаря, который занимается в компании обеспечением информационной безопасности.

Не знаю, где его нарыл отец, но Димон – парень толковый, хоть и с придурью.

– Есть что? – спрашиваю, понимая, что без дела он бы не позвонил в такое время.

– Да. Тот номер, что вы просили пробить, зарегистрирован на некого Спивакова Андрея Олеговича. Вот только проблема в том, что почти год назад этот Спиваков подал заявление в полицию об утере паспорта. Нарыть еще что-нибудь на него?

– Думаю, что это бесполезно, – отвечаю, потирая переносицу.

– Я того же мнения, но мало ли…

– Тебе премия к зарплате, Димон.

– Вот спасибо, Матвей Георгиевич. Но у меня тут появилась идея. Мы же можем забиллинговать телефон. Расчет расстояния, конечно, не сделаешь, но мы узнаем, через какую вышку прошел сигнал.

– А ты это сможешь?

 Проблеск надежды искрит где-то на горизонте, хотя я уже готов был опустить руки.

– Обижаете, – протянул Димон. – К утру попробую справиться.

 Мы прощаемся, хотя этот разговор мне показался спасательным кругом поначалу, и я поворачиваюсь к Славе.

– Извините, – говорит она, поднимаясь с дивана. – Я пойду.

– Стоять!

 Она замирает и снова с ужасом смотрит на меня. Да так, что мне становится не по себе. Вспомнить бы, что именно произошло тогда, в той деревне.

 Так. Я, Ильдар и Сашка. Дом какой-то, речка...

 Бурбон пили. Да, я его тем днем у отца спиздил. Девушка тоже пила, вспоминаю, как бутылку друг другу передавали. А потом... Секс как секс. Что в нем необычного?

 Но, видимо, что-то необычное было. Да открой ты рот, Слава, скажи что-нибудь. Только не смотри так. Глазищами своими.

 Нет, лучше молчи. Проблемы нет до тех пор, пока ее не обсудили.

– Ладно, иди, – выдаю я. – Пожрать есть что?

 Девушка лишь кивает. А потом вскакивает с места и несется прочь из комнаты. А я разминаю пальцы, шею. Нервно, с хрустом, с напряжением... блядь! Почему я чувствую себя в чем-то виноватым? Пусть совсем немного, но все ж.

 Иду наверх, в свою комнату. Быстро принимаю душ, переодеваюсь и спускаюсь вниз.

 В гостиной уже накрыт стол. Стопка блинов и какое-то странное мясное варево в суповой тарелке. Выглядит странно, хотя пахнет неплохо. Девушки в комнате нет. Сажусь за стол и зову новую домработницу:

– Слава!

 Она появляется почти сразу, робко заглядывая в гостиную.

– Подойди, – прошу я. Она неспешно приближается, и я спрашиваю, кивая на тарелку: – Что это?

– Мачанка.

– Что?

– Мачанка мясная, – повторяет она. – Посмотрев, что есть в вашем холодильнике, я приготовила это. Деревенское блюдо.

– А чего в магазин по пути не сходила? – фыркаю я. Слава опускает глаза и отвечает:

– Простите...

 Бля, вот за что прощать? Сам виноват, не оставил денег, как обычно делал с Фаиной.

 Ладно, принюхиваюсь. Деревенское, значит. Вряд ли я бы решился такое пробовать, но жрать хочется неимоверно. Беру ложку.

– Лучше есть мачанку, макая туда блинчик, – сообщает мне девушка. И я, на удивление, решаю прислушаться – хватаю блин, складываю его треугольником и макаю его в мясное варево. Пробую.

И, твою мать, это вкусно!

– Неплохо, – говорю я. – Спасибо.