Бес Славы

– Нам нужно самое красивое вечернее платье, – произношу я, когда к нам подходит консультант. Продавец кивает, осматривает Славу, а затем предлагает на выбор несколько нарядов.

– Померяй все, – обращаюсь я к Славе. И та покорно идет в примерочную.

 Каждый последующий наряд сидит на Славе все лучше и лучше. Хочется сравнить скромную девушку из деревни с драгоценным камнем. Вот, например, бриллиант на вид простой, прозрачный камень, как стекляшка. Но один из самых дорогих, самых лучших. И ему нужно достойное обрамление. Слава преображается в этих платьях, даже спинку начинает держать прямо и гордо. Но при этом – ноль пафоса. При этом вся ее нежность и миловидность сохраняются.

В тот момент, когда Слава примеряет светлое платье, ловлю себя на мысли, будто бы у меня дежавю. Сижу, думаю, хмурюсь... и, твою мать, вспоминаю. Один из моих визитов в свадебный салон Катрин, когда там были две девушки, одна из которых в свадебном платье. Это была Слава? Или кто-то очень похожий?

 Сейчас Слава опять переоделась, вижу, как светятся ее глаза даже в отражении зеркала. Она разглядывает себя с восхищением. Еще бы! Ей так идет этот зеленый оттенок наряда. Подхожу к ней, обнимаю сзади:

– Ты прекрасна.

 Она улыбается в ответ и гладит мою руку у себя на плече.

– Берем все, – разворачиваясь к консультанту, произношу я. – А вот в этом зеленом платье мы бы хотели уйти. Есть у вас подходящие туфли?

 Рядом с нами появляется еще одна продавщица. Она начинает искать туфли, а другая аккуратно срезает ценник с платья и несет его и другие наряды на кассу.

 Выбрав туфли, Слава тоже остается в них, и мы покидаем магазин.

 Насколько я помню, Марина ещё шаталась все время по каким-то салонам. Но Славе это не надо. Она и так выглядит шикарно без всяких накладных ресниц и прочей хрени, с помощью чего такие, как матушка, клеят богатых папиков.

 Мы подъезжаем к ресторану, я уверенно выхожу из машины, обхожу ее и открываю пассажирскую дверь. Слава мнется, а потом говорит:

– Лучше бы я дома что-нибудь приготовила.

 Она меня веселит, хотя подобное поведение могло бы и раздражать. Но я смеюсь, и она неуверенно вкладывает свою ладонь в мою. Как только Слава выходит из машины, я притягиваю ее к себе и целую. Слышу удивленный писк.

– Матвей, ты что? Здесь же люди, – тихо произносит Слава и оглядывается.

– И что?

– Это неприлично.

 Ох, милая, ты ещё не знаешь, что такое неприлично. Но рассказывать я не буду.

 Закрыв машину, подставляю девушке локоть, и мы идём к входу, где нас встречает метрдотель.

– Матвей Георгиевич, – расплывается мужчина в улыбке, – столик на двоих?

– Да, – киваю в ответ.

– Ваша спутница прелестна.

 Обычный комплимент. Уверен, он говорит это всем. Но не привыкшая к подобному Слава снова заливается краской. Метрдотель передает нас в заботливые руки официанта, который сразу предлагает напитки. Я отказываюсь от алкоголя и прошу минеральную воду, Слава заказывает сок.

 Я вожу взглядом по названиям в меню, пока не слышу:

– Матвей...

 Поднимаю взгляд поверх папки и смотрю на растерянную Славу.

– Что случилось?

– Я не понимаю половину слов в меню. Что такое карпаччо или жюльен? А, вот еще, – указывает она на следующую страницу, хмурясь, – улитки в остром масле с кинзой и паприкой. Улитки? Серьёзно?

 Я не могу сдержать улыбку:

– Я дома расскажу тебе обо всех этих блюдах, а пока просто скажи, что ты любишь. Я закажу. Мясо, рыба, птица?

– Выбирай сам, – вздыхает Слава. – Только что-нибудь не очень дорогое, а то цены здесь... На один обед можно жить месяц в деревне.

 Вот тут я согласен. Только пора бы Славе привыкать, что она больше не в деревне. Делаю заказ и говорю:

– Надо съездить в деревню. Среди недели не получится, работы много, да и кое-какие вопросы не требуют отлагательств. А в выходные можно вырваться.

 Слава смотрит на меня удивлённо, но молчит. Странно, я думал, что сразу спорить начнет. Наверное, пока просто слов не нашла. Поэтому я и продолжаю:

– Завтра попробую договориться с дизайнером, чтобы приехала и вы смогли начать делать детскую комнату. Но у нее, конечно, заказы на полгода вперёд расписаны...

 Я все говорю и говорю, причем от всех этих планов чувствую себя счастливым, что ли. Наконец, нам приносят заказ. Я сразу же приступаю к стейку, а Слава пробует осетрину на углях.

– Вкусно, – говорит она довольно, а потом добавляет: – Но дорого.

– Можешь попробовать хоть каждое блюдо из меню.

– Матвей, ты транжира.

 Я улыбаюсь. Такого мне ещё ни одна девушка не говорила. Обычно было только что-то вроде: "В этом кольце не пять карат, а три".

 Вечер обещал с самого начала быть приятным. Таким он и был. Пока. Когда я прошу официанта принести десерт, вижу входящего в зал Дамира. Блядь!

 Надежды на то, что он меня не заметит, не остаётся, когда мы встречаемся взглядами. И, конечно, Дамир не мог не подойти.

 Я смотрю за его приближением к нашему столику, сцепив зубы. Просто приветствие – и до свидания.

– Добрый вечер, Матвей и его прекрасная спутница, – произносит Дамир, подавая мне руку.