Бес сознания 2 (СИ)

И стоит только мне об этом подумать, как из минивэна начинают стрелять. Мы все падаем на ступени, закрывая голову руками. Наши безопасники, чтобы их, и вовсе быстро отступают и прячутся в здании.

Санек оказывается ближе всех к входу, поэтому, как только шум выстрелов затихает, она тут же срывается с места и быстро залетает внутрь здания. Выстрелы лупят в деревянную дверь.

Я поднимаю голову, чтобы оценить силы противника. Ожидал увидеть безопасников света, но они, конечно же, не стали так подставляться. Там были люди в черном и в глухих шлемах с тонированным забралом.

В дверях появляется Палыч и, резко выскочив из укрытия, начинает стрелять по светлякам. Еще кто-то начинает обстреливать их из окон штаба. Светлякам приходится заскакивать обратно в минивэны и прятаться.

Я хватаю Мишаню на руки и несусь по ступеням. Так быстрее.

Влетаю в помещение и ору старушке, перепугано выгадывающей из-за стойки.

— Нюру! Быстро! В актовый зал! Пусть принимает нас в партию!

Старушка орет в ответ:

— Да там она уже, там. Егор Палыч ее предупредил! Что творится такое, что происходит вообще? Беда какая... — последние вскрики явно адресованы уже не нам, а старушка попросту возмущается происходящим.

Ее вскрик резко пресекается грохотом. Из большого стекла у входа вылетает стекло и осколки разлетаются в разные стороны. А вот и сверхи светляков пошли в атаку.

Я, прикрывая собой Мишаню от возможного удара, ору Палычу:

— Какая у тебя способность? Ты сможешь их удержать?

— Есть туман, он их задержит на случай прорыва. Еще я уже активировал свой щит на входе. Внутрь они не смогут войти. Только через окна. У вас есть восемь минут, чтобы вступить в партию. Когда вы займете Башню, им придется спешно валить, потому что вряд ли кто-то из них захочет потом объясняться перед милицией.

— А вы уже вызвали?

— Да! — с готовностью орет старушка из-за стойки.

Отлично! Значит, нужно поспешить.

Ползком мы с Мишаней пересекаем весь вестибюль. Помню, что лифт в прошлый раз не работал, поэтому сразу же отправляюсь бегом по ступеням. В том, что они не станут заходить через окна, я очень сомневаюсь, особенно учитывая, что у них есть сверх, которые эти окна на раз вышибает.

Мы пересекаем очередной лестничный пролет, и из коридора слышится звук разбившегося стекла. Я ускоряюсь, Мишка едва поспевает за мной, поэтому я снова хватаю его на руки и закидываю на плечо.

Замечаю этажом ниже парня, быстро приближающегося к нам. И он не бежит, а парит над землей. Вот и тот самый летун, которым угрожал нам безопасник.

Дожидаться, когда он нас настигнет, не собираюсь. Активирую «Кошмары» и направляю на него.

Чего боится этот летун, мне неинтересно. Главное, когда мы с Мишкой оказываемся уже на этаже актового зала, снизу слышатся неистовые крики — ну и замечательно.

Мы влетаем в актовый зал. Там на сцене стоит перепуганная Нюра и с мученическим видом заламывает руки.

— Это вы? — с надеждой спрашивает она.

— Да! — восклицаю я и несусь к ней. — Принимайте нас в партию!

— Ваши пэку, пожалуйста, — подрагивающим от страха голосом произносит она.

Мишка достает из кармана наши пэку. Несколько секунд уходит на то, чтобы разобраться, где и чей пеку, и наконец мы протягиваем Нюре наши руки.

— А почему вас преследуют? Разве сейчас время вступать в партию, когда такое творится? — прежде чем поднести сканер к нашим запястьям, спрашивает она.

— Именно сейчас время! Те, кто нас преследуют, не хотят, чтобы мы вступали в вашу партию, — орет на нее Мишка, по всей видимости, в край потеряв самообладание.

— Принимайте! — я тоже подгоняю Нюру.

От крика она вздрагивает и наконец-то начинает работать.

— Только, пожалуйста, без этих ваших речей о вступлении. Только регистрация. И готовьтесь, что заканчивать придется под атаками.

— Под какими еще такой атаками? — плохо слушающимся голосом спрашивает она.

Я смотрю на таймер активации Кошмарного видения — остается всего десять секунд.

— Анна Ивановна! Начинайте! — снова поторапливаю я ее.

Она вздрагивает и быстро начинает вводить данные, сканировать наши пэку и шустро подавать на подпись документы.

Я же только и успеваю там расписываться.

На середине вступления в партию в актовый зал влетает летун. Лицо у него перекошенное от злобы. Кажется, он знает, что кошмары на него наслали именно мы.

Он поднимает угрожающе руки и с яростным криком несется прямо на меня. Сцена под нами начинает трещать и лопаться. Я успеваю подписать последний документ до того, как доски под нами начинает проламываться.

Я, Мишка, Нюра и стол с компьютером грохаемся под сцену. Высота небольшая, всего метр, но падение ощутимо.

— Все целы? — ору я.

Слышу вялые ответы Нюры и Мишани.

— Сколько еще осталось? — это я уже спрашиваю Нюру.

— Сейчас, если техника цела... — на миг она замолкает, а после восклицает: — Все в порядке. Я смогу закончить через две минуты, уже тише добавляет: — если нас конечно же не убьют.

— Работайте, я его остановлю.

Я хватаю одну из досок от сцены и выскакиваю на поверхность. Летун, который выясняется не только летун, но еще и обладает телекинезом, теперь висит прямо надо мной.