Беседа с адвокатом

ТАИР – Конечно, он обязан сразу позаботиться о том, чтобы в дальнейшем у судьи не осталось никаких сомнений в полной законности всех следственных действий и, соответственно, виновности подсудимого. И чтобы адвокат, задача которого как раз и состоит в том, чтобы использовать любую мелочь в интересах своего подзащитного, не мог ни к чему придраться ни по существу, ни по форме… То есть, вы видите, что даже такие, как считают дилетанты, несложные дела, как дела о кражах, имеют множество нюансов, которые необходимо учитывать.

ДАНИЯЛ – А есть ли особенности в следственных действиях, если одним лицом совершено несколько краж?

ТАИР – Если злоумышленник подозревается в совершении серии краж, то каждая из них является отдельным эпизодом. Они не охватываются единым умыслом, и каждая рассматривается как отдельный эпизод по описанной выше схеме и считается повторным преступлением.

ДАНИЯЛ – А в чем особенность следствия по грабежам и разбоям?

ТАИР – Как вы, конечно, понимаете, что для того, чтобы совершить, например, квартирную кражу, преступник вовсе не нуждается в вашем присутствии.

ДАНИЯЛ – Да уж, я полагаю, что он, скорее всего, наоборот, предпочтет, чтобы я в этот момент отсутствовал, ушел куда-нибудь и не мешал ему заниматься, так сказать, «любимым» делом.

ТАИР – Да и в том случае, если речь идет о карманной краже, особенно удавшейся, скорее всего, вы не заметите действия преступника – он постарается сделать для этого все от него зависящее… Чтобы, так сказать, вас лишний раз не побеспокоить…

ДАНИЯЛ – Какая деликатность с его стороны!

ТАИР – Понимаю вашу иронию, но, как ни парадоксально, в каком-то смысле – это так. Ведь во время грабежа, а тем более разбоя, преступник будет вовсе неделикатен. Он применит физическую силу, а то и оружие для того, чтобы завладеть вашим имуществом, и вполне может нанести вам не только материальный, но и физический урон.

ДАНИЯЛ – Поэтому-то эти преступления и считаются более тяжкими, чем кража?

ТАИР – Но для следствия тут есть некоторые плюсы. Ведь во время совершения грабежа и, тем более, разбоя, как правило, потерпевший видит злоумышленника…

ДАНИЯЛ – И, значит, может его опознать?

ТАИР – Да! И к результатам трасологии может добавиться такой важный фактор, как непосредственное опознание преступника потерпевшим. Разумеется, и опознания, и последующая очная ставка должны проводиться в точном соответствии с законной процедурой, чтобы их результаты впоследствии не могли быть оспорены.

ДАНИЯЛ – В общем, как я понял, досудебное расследование даже по таким делам – штука очень непростая.

ТАИР – Поверьте, это настоящее искусство!

ДАНИЯЛ – И на что же должно быть обращено особое внимание «искусствоведов»?

ТАИР – Если под «искусствоведами» вы имеете в виду не только следователей, но и адвокатов – то на улики (доказательства)!

УЛИКИ: ЧУДЕСНЫЕ ПРЕВРАЩЕНИЯ

ДАНИЯЛ – Почему так важно тщательно документировать улики? Их могут подменить? Кто и зачем?

ТАИР- Ну, наверняка, и у вас, и у меня есть свои предположения относительно того, кто и зачем может подменить улики. Но я также охотно допускаю, что их могут просто перепутать. Или вообще неверно описать, оформить при изъятии. Но в случае, если их подменили или перепутали, это приведет к тому, что будет осужден невинный, а неточное описание – оставит сомнения. И даже если преступление следователь раскрыл, в принципе, верно, то обнаружение «не тех» улик приведет к тому, что дело будет развалено – при наличии у обвиняемого хорошего адвоката, а у адвоката – хорошей интуиции.

ДАНИИЛ – Например?

ТАИР – Ну, скажем, среди улик фигурирует конверт, в котором передавались кому-то с целью взятки 5 тысяч долларов. В акте написано, что конверт был запечатан, а на видео, которое снимали во время обыска, мы видим уже распечатанный конверт. Налицо расхождение видеофиксации с протоколом изъятия. Ну и какие тут можно сделать предположения?

ДАНИИЛ – Да какие угодно. Денег было больше, денег было меньше, денег вообще не было, конверт подбросили марсиане…

ТАИР – Во всяком случае, такое расхождение вызывает разумные сомнения. Но вот вам ещё более фантастический пример: у меня было уголовное дело, по которому человек уже полтора года отсидел в тюрьме. Главной уликой стали печати каких-то предприятий, к которым он, по его утверждению, не имел отношения. Однако эти печати в пакете обнаружили у него в офисе. Так вот, нам удалось получить видеозапись, которая практически в то же время, что и обыск у моего клиента, проводилась в другом месте. Там тоже был обыск, и на записи отлично видно, что этот самый пакет кто-то берет. И вдруг, через несколько минут, он каким-то волшебным образом оказывается в офисе у моего клиента, где его и изымают в качестве главной, как я уже сказал, улики!

ДАНИИЛ – Телекинез, наверное, произошел!

ТАИР – Не знаю, что у них там произошло! Зато знаю, что произошло, когда эти чудесные фокусы выплыли наружу. Поскольку у нас оправдательных приговоров, к сожалению, практически нет, дело вернули на доследование и там его прекрасно похоронили.

ДАНИЯЛ – Ну хоть человек на свободе оказался!