Беседы

— Последней владелицей усадьбы была Зинаида Николаевна Юсупова, но и Феликс в своих воспоминаниях много пишет об Архангельском. Ну, а после революции свою лепту в историю Архангельского внес человек если не номер один, то номер два в Советской России — Лев Троцкий, который тогда был народным комиссаром по военно-морским делам. Его жена, Наталья Ивановна Седова, в то время являлась начальником отдела музеев в Наркомпросе и очень хорошо знала усадьбу.

Я думаю, не без ее участия в Архангельском сначала разместили госпиталь для красных командиров, а затем ставку Верховного главнокомандующего и самого Троцкого. Лев Давидович жил здесь практически до отъезда из России и занимал едва ли не половину дворца.

— Как официальное лицо?

— Как частное лицо. Антресольный этаж занимала супруга Троцкого, а половину второго этажа — он сам. Этот человек ни в чем себе не отказывал. Все это способствовало тому, что Наркомпрос, который сначала владел Архангельским, сдал свои позиции в пользу Наркомвоенмора. И практически 80 лет военные владели в Архангельском всем, даже музей был всего лишь подразделением Центрального военно-клинического санатория, как, к примеру, финчасть или детский сад. От музея осталось 2 или 3 здания, которые военные использовали по своему разумению. Церковь превратили в выставочный зал, здание колоннады (храма-усыпальницы) — сначала в продовольственный склад, а затем в штаб гражданской обороны. В двух примыкающих к дворцу флигелях — восточном и западном — размещались палаты для отдыхающих, там и планировка до сих пор сохранилась палатная — с рукомойниками в каждой комнате.

— Но какие-то музейные фонды оставались в Архангельском?

— Не все, потому что в 1930-е гг., в период так называемого повального перераспределения музейных фондов, очень много было вывезено, особо ценное — в Эрмитаж и во вновь создаваемые музеи, такие как ГМИИ имени А.С. Пушкина. В 1920-е и в начале 1930-х гг. все, что не входило в основную экспозицию и вообще не признавалось музейным, пропускалось через Торгсин, продавалось через комиссионную торговлю и просто раздавалось частным лицам, генералам в том числе. Это и то, что сейчас мы бы рассматривали как антиквариат, а в тот момент антиквариатом не считалось, потому что использовалось в быту, например столовое серебро.

— Сколько процентов?

— Думаю, не менее 50.

— А немцы во время Отечественной войны дошли до Архангельского?

— Немцы не дошли, но были близко, на Волоколамском шоссе. Зато во время войны очень много экспонатов было вывезено в эвакуацию в Омск и, к сожалению или к счастью омичей, там и осталось.

— Давайте вернемся в наше время…

— К началу 1980-х гг. зашла речь о том, что надо начинать реставрировать то, что осталось от юсуповской усадьбы. Под давлением общественности в 1985 г. музей был закрыт на реставрацию, которая была вялотекущей и довольно быстро закончилась — военные только перекрыли крышу дворца, и практически до 1997 г. никаких реставрационных работ в усадьбе не проводилось. Музей был закрыт, но плохо законсервирован, все разрушалось.

— А как Министерство обороны отнеслось к тому, что музей перешел в подчинение Министерства культуры РФ?

— Середина 1990-х гг. для Министерства обороны была не самым лучшим временем, поэтому оно было готово отдать все, тем более не профильное. Сейчас, я думаю, такого уже не произошло бы. Когда в 1996 г. было принято По-становление Правительства о реорганизации усадьбы «Архангельское» и создании государственного музея в системе Министерства культуры РФ, это стало событием для российской культуры, для Архангельского же — великим событием.

— Как так получилось, что на территории усадьбы располагается санаторий? И, судя по всему, он отреставрирован?

— Очень часто путают корпуса санатория с музеем, но они — просто здания своей эпохи, причем в хорошей сохранности, ведь их все время подкрашивали, ремонтировали, в отличие от памятников. Оно бы так и продолжалось, пока все музейные здания не разрушились бы. Ведь тот же дворец использовался с колоссальной нагрузкой — группы туристов стояли в очереди и запускались каждые 15 минут. Музей зарабатывал и валюту, поэтому останавливать денежный поток ради его реставрации военным было не с руки, зачем им нужна еще и такая нагрузка?

— Вы первый директор нового музея?