Беседы

Тот поистине упражняющийся на деле, кто упражняет себя против таких представлений. Держись, несчастный, смотри, чтобы ты не был схвачен ими. Велика эта борьба, божественное это дело, за царскую власть, за свободу, за благоденствие, за невозмутимость. О боге помни, к нему взывай о помощи и защите, как взывают к Диоскурам во время бури плывущие на кораблях[210]. Да какая буря страшнее, чем вызываемая представлениями, имеющими силу и способными смести разум? Да сама буря что есть иное, как не представление? Право же, отбрось прочь страх смерти, и подавай сколько хочешь громов и молний, тогда ты узнаешь, какая тишь и гладь в верховной части души. А если ты раз потерпишь поражение и скажешь, что в следующий раз одержишь победу, потом опять то же самое, знай, что ты дойдешь наконец до такого дурного и бессильного состояния, что даже не будешь задумываться впоследствии над тем, что ошибаешься, но даже начнешь находить оправдания этому. И тогда ты подтвердишь истинность слов Гесиода:

Дело кто любит откладывать – с бедами борется вечно[211].

19. Против тех, кто овладевает учением философов только лишь в рассуждении

«Господствующее рассуждение» выдвинуто, по-видимому, на основании нескольких таких исходных положений: поскольку существует противоречие между взятыми в совокупности этими тремя высказываниями: «Всякое прошедшее истинное есть необходимое», «Из возможного невозможное не следует» и «Возможное есть что и не есть истинное и не будет», Диодор[212], уяснив это противоречие, воспользовался убедительностью первых двух для приставления этого высказывания: «Ничто не есть возможное, что и не есть истинное и не будет». Стало быть, кто-то сохранит вот эти два: «Нечто есть возможное, что и не есть истинное и не будет» и «Из возможного невозможное не следует», но без этого: «Всякое прошедшее истинное есть необходимое», как именно избрал себе, кажется, Клеант со своими единомышленниками, в защиту которого долгое время выступал Антипатр. А другие сохранят два других: «Возможное есть что и не есть истинное и не будет» и «Всякое прошедшее истинное есть необходимое», но с этим: «Из возможного невозможное следует». А сохранить все те три немыслимо, так как между ними, взятыми в совокупности, существует противоречие.

Так вот, если кто-то спросит меня: «А ты какие из них сохраняешь?», я отвечу ему, что не знаю, но я получил такое сведение, что Диодор сохранял те, Пантоид[213], со своими единомышленниками, по-моему, и Клеант со своими – другие, а Хрисипп со своими – иные. «Так сам ты что?» Я и не предавался этому, – тому, чтобы проверить свое собственное представление об этом, сопоставить все то, что говорится об этом, и составить какое-то свое собственное мнение в этом вопросе. Поэтому я ничем не отличаюсь от грамматика. «Кто был отец Гектора?» – «Приам». – «Кто братья?» – «Александр и Деифоб». – «А мать их кто?» – «Гекаба. Такое сведение я получил». – «От кого?» – «От Гомера. А пишет об этом же, кажется, и Гелланик[214], да и любой такой». И я, что еще могу я сказать о «Господствующем» сверх этого? Но если я пустой человек, то я, особенно на пиру, поражаю присутствующих, перечисляя написавших об этом. «Изумительно написал об этом и Хрисипп в первой книге своего сочинения “О возможном”? А Клеант особо написал об этом, и Архедем тоже. Написал об этом и Антипатр, не только в своем сочинении “О возможном”, но и особо в сочинении “О Господствующем”. Ты не читал этого сочинения?» – «Не читал». – «Прочти». И какую пользу принесет ему это? Он будет болтливей и докучливей, чем сейчас. Да у тебя-то что еще прибавилось, оттого что ты прочитал? Какое ты составил себе мнение в этом вопросе? Нет, ты будешь говорить нам о Елене, о Приаме, об острове Калипсо, которого и не было и не будет.

И здесь невелика важность овладеть сведением, но не составить себе никакого собственного мнения. А в нравственных вопросах мы страдаем этим гораздо больше, чем в этих. «Скажи мне о благе и зле». – «Слушай:

От Илиона неся, пригнал меня ветер к киконам[215].