Беседы

Выйти из сложившейся ситуации будет очень трудно. Надеюсь, что удастся найти мирный выход, но не исключены и очень серьезные последствия тех шагов, которые сейчас предпринимаются.

— Какое из этих последствий может оказаться для России самым неприятным?

— Нас обойдут в области энергетики.

— Вы имеете в виду Набукко?

— Да, Набукко. А есть еще нигерийский газопровод, алжирский газопровод, норвежцы могут распечатать месторождения, которые они не собирались распечатывать, потому что рассматривали их как стратегические запасы. У англичан тоже есть стратегические запасы, нельзя забывать об огромных ресурсах Мексиканского залива. Для «Газпрома» все это может обернуться очень неприятным сюрпризом.

— И какими, на Ваш взгляд, могут быть последствия?

— Даст бог, все закончится хорошо, Владимир Владимирович договорится с Баррозу и с остальными по газу и по электричеству, ему поможет Дмитрий Анатольевич. Мы ратифицируем Энергетическую хартию, начнем диалог с Обамой. Конечно, и у США, и у России есть свои партнеры, но договориться можно, и договариваться нужно в соответствии с теми ролями, которые играют в мире эти державы.

Я не становлюсь на позицию Запада, но если мы хотим правильно просчитать риски, то должны учитывать западный менталитет и использовать гибкие формы. Хватит ли у нас человеческого капитала — это другой вопрос. К сожалению, самые замечательные задумки Путина, Медведева и умных людей, работающих с ними, проходя через вертикаль власти, искажаются до неузнаваемости, и всегда в сторону оскаливания. Приезжаешь в какое-нибудь ключевое посольство, смотришь, как посланник или советник реализует директиву в контакте с контрагентом, и диву даешься. Редко когда попадается умный, интеллигентный, патриотично настроенный человек, который понимает, что гавканьем ничего не добьешься. Может быть, я сейчас немножко перегибаю, но меня очень огорчает украинский кризис. Думаю, что он инициирует сложные процессы. Даже если мы сейчас выиграем сражение — боюсь, интеллектуальная энергетическая война нами проиграна.

— Фактически Вы сформулировали повестку дня на десятилетия.

— Да, это непростые задачи, и решать их действительно придется десятилетиями. С 2000 по 2003 г. дело шло очень продуктивно: Владимир Владимирович являлся лидером «Восьмерки», было видно, что ему это нравится, он всех объективно переигрывал, в том числе и олигархов, которые поначалу думали, что, как при Ельцине, будут вить из Президента веревки. Путин и Гусинскому, и Абрамовичу, и Березовскому показал, кто в доме хозяин. Вопрос с Ходорковским был решен жестко. С точки зрения команды, дело было сделано правильно, с моей точки зрения — слишком грубо, что до сих пор аукается, в частности, 50-миллиардным иском Group Menatep Ltd к российскому Правительству. Иску, который используется как новый аргумент против ратификации той самой Энергетической хартии.

Покойный Аркадий Иванович Вольский в свое время предупреждал: в истории с Ходорковским можно найти несколько элегантных решений, чтобы и на место поставить, и все-таки узел не затянуть. Однако узел был затянут, а вот риски, сила негативной внешней реакции просчитаны не были. В результате дальнейшая логика борьбы заключалась в том, что надо додавливать любыми способами и отвечать выпадом на выпад. Додавливать внутри и отвечать вовне. Подобная «полемика», ведущаяся теми, кто сидит за занавесом мировой политики, всегда превращается в кровь, пот и слезы миллионов людей по обе стороны барьера.

У нас есть и другие проблемы помимо «Газпрома»: например некомпетентность значительной части чиновничества, численность которого сейчас в два раза больше, чем в Советском Союзе, при том что численность населения вдвое уменьшилась, и каждый чиновник считает, что он «на кормлении». Но есть и положительные факторы. Возник новый предпринимательский класс — значит, страна доказала, что хочет учиться, даже если это пока искусственное хотение. Престиж образования сохранился, молодежь стремится получить высшее образование. Многие учатся на Западе и все-таки приезжают обратно, потому что здесь Родина.

— Как Вы думаете, кто сейчас хозяин земли Русской?