Беседы и размышления

В чем секрет того, что ребенок, – даже если сравнить его со взрослым, который полон сил, – может то, что едва ли сможет осилить полный сил взрослый? В чем преимущество ребенка, что помогает ему? Ребенку, очевидно, помогает то, что ему нет нужды трудиться, чтобы узнать, в чем его задача, что он должен делать, – ведь ребенок должен просто слушаться. Размышлять над задачей и обдумывать ее – это дело родителей или старших: для ребенка задача появляется сразу же, как только ему поручают что-то сделать. Ребенку нет дела до того, насколько это правильно или неправильно, он не просто не должен, но он и не смеет ни мгновения тратить на раздумья об этом; напротив, он должен сразу слушаться. По сравнению с полным сил взрослым ребенок тем самым слаб, но с его слабостью сопряжено одно весьма существенное преимущество: ребенок в любых условиях оказывается способен задействовать все свои силы на выполнение задачи, да так ладно, что он ни мгновения и ни капли сил не теряет на сомнение по поводу задачи. Задача несомненна, ведь она ставится силой авторитета, – вот в чем состоит преимущество. И когда задача поставлена, ребенку придают еще ходу, добавляя: делай это сейчас же! – и вот ребенок делает нечто удивительное, да, ребенок при этом поистине способен сделать то, что весьма редко оказывается способен сделать даже полный сил взрослый. Кто не наблюдал с удивлением это чудо – что в силах сделать ребенок! Когда отец или мать, или даже няня, говорят, – но с авторитетом: сейчас же спать! – ребенок засыпает. В мире идет мирская молва о многих удивительных человеческих подвигах, но лишь об одном человеке[125], которого называют единственным, рассказывают, что он мог по желанию заснуть в любой момент. Ведь возьмите любого взрослого, даже полного сил; вот он в том же положении, в каком, – как считают родители, – находится ребенок: ему нужно поспать. Он говорит сам себе: тебе было бы так хорошо, так полезно поспать, – но разве может он сразу заснуть, как засыпает ребенок. Ах, стоит только ему положить голову на подушку, как начинает происходить как раз обратное: именно теперь просыпаются беспокойные мысли. И вот он, возможно, совсем в них запутывается и вскоре уже сомневается в том, что спать сейчас – это правильно, начинает думать, не запускает ли он тем самым работу, и терзаться прочими всевозможными опасениями; а затем он снова желает уснуть, но не может. Наконец он теряет терпение, он говорит: к чему лежать, если не можешь уснуть; он снова встает, но не для того, чтобы работать: теперь он не может ни работать, ни спать. Ведь если, отдохнув во сне, встаешь с новыми силами, так что подчас едва не поддаешься соблазну полежать еще, откладывая подъем, то подняться после бесплодной попытки поспать трудно, конечно, по другой причине: после бесплодной попытки поспать встаешь, конечно, еще более усталым.