Беседы о науке

На вопрос «что есть бытие?» человек в принципе ответ получил. Но сказать, что он кому-то облегчил жизнь – было бы изрядной натяжкой. Он не облегчил жизнь. И даже – несколько её усложнил, обременив ответственностью за свои мелкие (и часто низкие) поступки не только перед лицом своих ближайших родственников и сослуживцев, но и бытия в целом. Тем самым, не исключено, хоть как-то застраховав оное от небытия.

Архитектор жаропрочного литья

(Академик-металлург Сергей Кишкин)

В его, академика Кишкина, "святцы" я заглядывал практически  ежедневно, приходя на протяжении многих лет на смену в литейку калужской "моторки". То бишь –  известного в городе оборонного завода "КаДви". Перед моей пузатой вакуумной плавильной печью марки УППФ-3М красовался стенд с таблицами химсостава сплавов, из которых предстояло разливать очередную плавку.  Составы были сложные – на полтора-два десятка элементов таблицы Менделеева.  В компании с никелем там красовались и алюминий, и молибден, и кобальт, и титан, и вольфрам, и хром,  и гафний, и ниобий… Короче – мудреный  состав  в полной мере соответствовал сложности и ответственности предстоящей операции – в точном соответствии с однажды предписанным академиком рецептом отлить лопатки, крыльчатки и сопловые аппараты для газотурбинного двигателя танка Т-80.  Того самого, что военные атташе иностранных посольств, любуясь  им во время испытательных маневров на полигоне в Алабино, всякий раз почтительно именовали  "летающей крепостью".

Это  уже второе наречения металлургического детища Сергея Кишкина подобным эпитетом. Сначала полетела крепость на крыльях – одетый в кишкинскую броню штурмовик ИЛ-2. Было это во время войны, когда молодому учёному на самом высоком уровне поручили спроектировать и отлить надежный  щит для мощной крылатой машины. Потом уже полетела крепость на гусеницах – снабженный газотурбинным силовым агрегатом самый могучий советский танк. То было уже  в послевоенное время. В промежутке между двумя полетами уместилась масштабная работа выдающегося отечественного ученого-металлурга Сергея Тимофеевича Кишкина по созданию особой сложности жаропрочных сплавов, способных выдержать сверхтемпературные перегрузки, рождаемые  в ревущих турбинах, как на земле,  так и в воздухе.

Бурно стартовавшее в мире в послевоенные годы газотурбинное дело обещало транспорту  (в том числе и военному) качественный рывок в мощности, скорости и эффективности. Однако рывок этот могли сделать только те,  кто разгадает секрет изготовления самых критичных турбинных деталей – лопаток, крыльчаток и сопловых аппаратов. Воспринимающих на себя первый и самый мощный температурный удар разогретых газов – до 1000 градусов по Цельсию. Ранее в таких температурных режимах двигательные установки не работали и конструкционных материалов для них не изобреталось. С тех пор борьба за жаропрочность сплавов приобрела в мире довольно ожесточенный характер. Кто первый создаст жаропрочку (так её у нас по-простецки называли в цехе), тот победит в газотурбинной гонке. Прибавка каждого десятка градусов жаростойкости лопаток сулила новые сотни киловатт добавленной мощности газовых турбин.

Как всегда, впереди замаячила спина вездесущих англичан. В середине 40-х им удалось нащупать нужный состав на никеле-хромовой основе. Почти случайно в него попала лигатура алюминия и титана, что привело тамошних ученых к счастливой находке – к сплаву нимоник. Он продемонстрировал редкостные качества по жаростойкости. Его тут же взял на вооружение Роллс Ройс, изваяв из найденного состава лопатки, выдерживающих температуру до 850 градусов Цельсия.

В гонку за уникальными составами включился и СССР. Будучи уже в ранге одного из научных руководителей созданного еще до войны Всесоюзного Института Авиационных Материалов (ВИАМ) Сергей Кишкин усиленно работает над поиском решения нелегкой металлургической задачки, поставленной перед ним турбинистами. И не только ими. Будто бы ещё – и самим товарищем Сталиным. По одной из легенд, будущий академик добивается визита на конкурирующие английские предприятия и под бдительным присмотром тамошних спецслужб исхитряется добыть образцы секретного сплава. Помогли специально подобранные накануне экскурсии по цехам ботинки на пористой подошве. В неё-то, якобы, и затесалась стружка искомого состава. Но это, повторяем, только легенда…