Беседы с Ли Куан Ю. Гражданин Сингапур, или Как создают нации

Конечно же, вы не найдете здесь и кое-чего другого, хотя потребуется несколько дней, чтобы разобраться в своих ощущениях. Это другая сторона здешнего рая. Вам, наверное, будет скучно без решительной критики в адрес правительства, которую вы ждете от центральных СМИ. Здесь, в отличие от Британии, парламент не место для дискуссий, от которых волосы иной раз встают дыбом. Гуляя по великолепным паркам, вы нигде не найдете самодеятельных ораторов, клеймящих истеблишмент, не услышите бродячих музыкантов с чашкой для подаяний, не повстречаете экзотических чудаков, каких полно по всему свету. Более того, вам, наверное, будет очень не хватать такого драматического зрелища, как суд присяжных. Здесь такого суда нет вообще, и местные горды тем, что у них приговоры выносят квалифицированные судьи. Вас, может быть, покоробит практика смертной казни для наркодилеров (опять-таки без суда присяжных – и в этом случае им достаточно всего лишь одного судьи).

С другой стороны, вас должно порадовать почти полное отсутствие коррупции (здесь даже у полиции оклады так же высоки, как и у других госслужащих, то есть намного выше средних западных показателей), рекордно низкая детская смертность (сингапурская статистика в области здравоохранения по большинству категорий демонстрирует превосходство почти над всеми странами) и здравое законодательство в отношении огнестрельного оружия (здесь оно запрещено для всех, кроме полиции).

И снова ложка дегтя… Вы, наверное, будете очень тосковать по атмосфере здоровой открытой критики в адрес лидеров этого города-государства. Тут говорить просто не о ком. Попробуйте только высказаться без должного почтения… Ведь это же Сингапур, и с 50-х годов здесь царствует один-единственный человек (и окружающая его элита). Его полное имя – Гарри Ли Куан Ю. (Первое имя – Гарри – используется редко, может быть, в кругу близких друзей… или врагов, которые хотят этим подчеркнуть, что по духу он больше британец, чем китаец.) Как бы то ни было, сейчас, когда пишется эта книга, нашему герою 86 лет, и то, о чем она повествует, уже отошло в прошлое.

День первый

Летним вечером 2009-го

Войдя в зал, он поздоровался еле заметным кивком и остановился метрах в пяти от меня. Я сразу приметил, что его походка уже не столь легка и решительна.

ЛКЮ, судя по всему, был простужен.

Мы пожали друг другу руки. От моего внимания не ускользнуло, что обстановку в офисе успели привести в соответствие с моей просьбой – чтобы вся атмосфера, включая костюмы, была по возможности проще. Тут трудно было не ухмыльнуться, поскольку установка на «простоту» была реализована с такой решительностью, какой я не ожидал. Представьте себе утонченного, элегантного государственного деятеля, обряженного в неописуемую робу из лавки рабочей одежды, в ветровку с какой-то крупной надписью и непонятно какие тапки. Такой наряд больше соответствовал воскресной приборке в гараже, чем ответственной беседе с западным журналистом.

Следующее, что я заметил, – это печать боли. Его лицо отражало затянувшуюся пытку, а походка являла постоянную борьбу с силой земного притяжения – это был медленный бег трусцой, когда ноги мелкими шажками едва поспевают за норовящим упасть телом. Вот что осталось от когда-то энергичного человека, который в зрелые годы немало времени провел на тренажерных аппаратах. Он явно не удостаивал свои болезни чрезмерным вниманием. Но он кашлял, и это казалось немыслимым. С 1996 года я три раза брал у него интервью, и каждый раз он начинал беседу с реплики: «Том, позанимайся на беговом тренажере, сбрось немного лишнего веса».

И он был прав – как почти всегда.

В течение десятилетий он строил свой духовный мир на фундаменте из британского позитивизма, китайской военной мысли, воплощенной в трактате Сунь Цзы, и безоглядного сингапурского национализма. Этот сильный, закаленный дух обитал внутри столь же здорового, тренированного тела, выращенного в спартанско-сингапурском духе. Философы много рассуждают о проблеме «тела-духа», но в случае с ЛКЮ здесь не наблюдалось никаких проблем. Все детали отлично стыковались друг с другом, как в швейцарских часах сингапурской сборки, которые тикают себе и тикают, не требуя особого внимания.

Но когда, как сейчас, Ли оказался в тяжелом положении, на ум приходят грустные шутки: Сингапур ведь такая маленькая страна, что – стоит только расслабиться его основателю – каждый поставит себе его в пример и, простудившись, предпочтет взять больничный и поваляться дома.

Тут, конечно, можно возразить: он ведь уже не премьер-министр (на этом посту его сын), он давно отошел от дел (так мы этому и поверили!), ну и все такое прочее. И все равно, покуда жив этот легендарный государственный деятель, он для Сингапура будет оставаться тем, чем является центр для окружности, то есть всегда будет в самой гуще событий.

А тут на тебе – простуда!