Беседы с Ли Куан Ю. Гражданин Сингапур, или Как создают нации

«Вы всегда стояли на том, что, будь у вас система „один человек – один голос“, будь у вас все эти политические лобби, весь этот клубок из демократических проблем, у вас непременно образовался бы „низший социальный слой“, а разгул свободы привел бы и к наркомании, и к прочим „радостям“. Короче, вы считаете, что принцип „один человек – один голос“ в некотором смысле является препятствием на пути к демократическому обществу. Я правильно говорю?»

«Именно так я и считаю».

Тут я про себя подумал (и не стал говорить это вслух, потому что уже хорошо знаю, как он реагирует на комплименты): найдется ли еще в мире кто-то из признанных и разумных политических лидеров, у кого хватило бы мужества так прямо изложить подобные взгляды?

Я рассказал ЛКЮ об одной знакомой, которая когда-то училась в Калифорнийском университете, потом закончила престижную Школу внутренней и международной политики Вудро Вильсона в Принстонском университете, после чего получила завидный пост в одном уважаемом правительственном транспортном агентстве в Нью-Йорке. «Я ей сказал, что собираюсь писать книгу о ЛКЮ, и попросил не сходить по этому поводу сразу же с ума. Я знаю, что его считают авторитарным правителем, но ведь я же не буду просто так распространять пропаганду авторитаризма. Это должна быть объективная книжка, в которой не будет ни политической рекламы, ни других сомнительных вещей. Моя собеседница помолчала некоторое время, а потом, взглянув на меня, сказала, что и сама иной раз подумывает, не стоило бы в США почаще использовать хоть какие-то элементы „мягкого авторитаризма“.

Ей 25 лет. Я спросил, что она имеет в виду. Она ответила, что, глядя на то, что делается сейчас в нашей государственной политике, как она пронизывается корыстными интересами разнообразных частных групп, она понимает, что когда-то добропорядочная политика теперь просто выпотрошена».

Ли переспрашивает: «Просто – что?»

Не верю своим ушам. Неужели я только что использовал такое слово, которое оказалось незнакомо моему высокообразованному собеседнику? «Понимаете, это когда у животного вынимают внутренности. А здесь имеется в виду, что внутри политики плодятся чьи-то частные, лоббистские интересы. Тут и приходит в голову мысль, что хорошо было бы позвать сюда ЛКЮ, чтобы он привел все в порядок. То есть мне кажется, что в Америке сейчас полно молодежи, которая видит, что у нас не все в порядке».

В его черных глазах мелькнули живые искорки: «Идеи индивидуализма и давление фракционных интересов вы развили до такой степени, что они стали противоречить благу большинства. Посмотрите: каждый раз, когда всплывают новые скандалы со стрельбой на улицах, в работу включается оружейное лобби – и продажа оружия населению снова избегает ограничительных мер. И конца этой проблеме не будет никогда. Один студент-психопат способен устроить кровавую бойню приличного масштаба. Но для вас это не аргумент. Вот в Англии пистолетами не торгуют. Правда, сейчас там выросло новое поколение малолетних головорезов, которые даже в школу ходят с ножами. Слава Богу, ножом по крайней мере не убьешь зараз столько народу».

“Конфуцианцы полагают, что приоритет должен быть за обществом, и если индивид от этого проигрывает, значит, ничего не поделаешь. Вот американцы, напротив, ставят права индивида выше прав общества. Но при этом вы лишаетесь возможности решать кое-какие проблемы”

Я спешу согласиться: «Если прямо сейчас внимательно посмотреть на наши американские дела, мы увидим, что наша система уже не является ответом на все проблемы. Возможно, ее давно пора поменять. У нас стало традицией говорить, что наши успехи являются подтверждением эффективности нашей системы. Однако сейчас молодежь начинает сознавать, что и наши неприятности являются порождением нашей системы».

«Конечно! Всякую систему нужно время от времени пересматривать. Никакая система не может существовать вечно. Меняются условия, те или иные пороки системы разрастаются до неприемлемых масштабов, и тогда требуется пересмотр. Разве можно о каком-либо принципе сказать, что он абсолютно всеобщ и что его можно устанавливать на веки вечные?»

«Совершенно верно. Когда-то Аристотель говорил, что и демократия, и монархия не являются определениями, соответствующими тому или иному типу идеального общественного устройства, а служат просто для „описания различных способов, которые используются в решении практических вопросов“. Вы ведь это имели в виду?»

«Да».

«Как-то Уинстон Черчилль сказал: если вы ищете поводов, чтобы усомниться в демократии, попробуйте хотя бы минут пять поговорить об этом с кем-нибудь из наших простых граждан».