Беседы с Маккартни

Когда он ходит по земле, а не летает по воздуху, Пол Маккартни – бизнесмен в той же степени, что артист, и ему приходится управлять целой компанией. Насколько мне известно, он хороший начальник, хотя я заметил, что когда он приходит на работу, то новости о его настроении передают по всему зданию, как прогноз погоды на день. До двора Чингисхана это не дотягивает, но объявлять боссу о свежих проблемах никому не хочется, так что раз на раз не приходится. Лично я никогда не видел Маккартни в ярости, но он умеет задать подчиненным, как они сами выражаются, «вздрючку».

Имперская роскошь не в его стиле. Однажды на последнем этаже МПЛ я заметил знаменитый пейзаж прибрежной части Ливерпуля, написанный викторианским живописцем Аткинсоном Гримшоу. Я был поражен, ибо его копии можно наблюдать в тысяче ливерпульских домов. Приглядевшись поближе, я заметил, что это был не оригинал, а лишь скромная репродукция.

Тот факт, что Пол распорядился повесить там дешевый оттиск, вызовет, полагаю, либо восхищение, либо разочарование. С моей точки зрения, этот выбор хорошо соотносится с его практичной натурой: он скорее периодически будет тратить деньги на комфорт, чем расходовать их, чтобы пустить пыль в глаза.

Бывает ли у него когда-нибудь ощущение, спросил я как-то, что люди остаются разочарованы встречей с ним?

«Да».

По традиции звезды…

…не приезжают на премьеру на обычных машинах и носят шикарную одежду. Но я, в конце концов, живу не ради других людей. А связано все это именно с показухой. Да, у меня возникает соблазн, потому что мы все так живем: «Что нам надеть? А что будет на вас? Смокинг? Ого, надо приодеться». Но суть «Битлз» и всей этой фигни – и это то, что в нас нравилось людям, – как раз в бодрящей простоте: «Мне не нравится ваш галстук»[67].

Глава 21. Жизнь хороша в красивом шмотье

О его персональном стиле

Напротив ливерпульской Ратуши, с балкона которой в 1964 г. битлы махали всё прибывающей толпе, расположен причудливый, почти что скрытый от глаз пассаж с магазинами викторианской поры. Однажды я забрел туда и нашел старомодную вывеску портного: «Качество Сэвил-роу по ливерпульским ценам». Повинуясь какой-то блажи, я зашел внутрь и в итоге вышел, оставив заказ на костюм. К моему восторгу, я обнаружил, что мерки с меня снял портной, обслуживавший Брайана Эпстайна, – Уолтер Смит, человек, сшивший и первые костюмы «Битлз».

Я узнал от Уолтера, что много лет тому назад он учился у одного портного за рекой Мерси. В 1961 г. среди их клиентов был щеголеватый молодой бизнесмен Брайан Эпстайн, заглядывавший в среду после обеда, когда его магазин НЭМС был закрыт. Работники лавки удивились, узнав, что он менеджер рок-группы. В те времена это выглядело неприличным. А уж ее название, которое Уолтер на слух понял как Beetles, «Жуки», было просто гадость.

Тем не менее группа должна была в первый раз выступить на телевидении, и мистер Эпстайн желал, чтобы участники носили костюмы. Ему удалось договориться о цене двадцать пять гиней за костюм вместо двадцати восьми. (Циники сказали бы, что это была последняя скидка, выторгованная им для группы.) Уолтер вспоминает, что во время примерок музыканты выражались шокирующе грубо; Брайана отвели в сторонку и попросили напомнить своим ребятам о том, что они находятся в респектабельном заведении. Ребята подчинились. Впрочем, пытаясь натянуть зауженные брюки, они сняли сапоги, которые, вероятно, были на них во время долгого и жаркого выступления в «Кэверн». Зловоние воцарилось такое, что пришлось зажечь ароматические палочки.

Впоследствии разговоры о том, что Брайан «выхолостил» группу, заставив ее снять кожаное облачение рокеров, стали общим местом. Но как часто замечает Пол Маккартни, Брайан Эпстайн был не столько менеджером, сколько театральным режиссером. Он заставил их отойти от устаревшего брутального имиджа 1950-х и следующее десятилетие провести в свежем современном стиле. После Уолтера Смита «Битлз» пользовались услугами нескольких портных, начиная от Даги Миллингза и заканчивая работавшими совместно Томми Наттером и Эдвардом Секстоном. И достаточно взглянуть на обложку Abbey Road, чтобы понять, что хороший костюм они ценили, даже когда рядом давно уже не было придирчивого Брайана.