Беседы с Vеликими

– В России, как оказалось, признается своим исключительно советское прошлое. И то только послевоенное. Главный русский герой – Гагарин. Как будто до него никого не было… Это же действительно смешно, что самыми высокопоставленными выпускниками юрфака Петербургского университета считаются Путин и Медведев, – при том что Керенский и Ленин тоже вообще-то были главы государства. Почему советскость? Почему пошел ренессанс советской античности? Это – и сверху и снизу – началось в 2000-е годы. Потому что возникла проблема самоидентификации, в силу того, что у нас не было никакого антикоммунистического Нюрнберга. И опять пошло это наше «славное прошлое». При том что страны Восточной Европы старательно отматывались на отметку 1939–1940 годов. Болгарский царь премьером побывал, а в Чехии любили вспоминать, что Гавел – наследник «Баррандова». В Прибалтике потомки эмигрантов, которые не были испорчены советской властью, вроде бы возвращали людям досоветскую идентичность, их главами государств выбирали.

– Все это у них получилось лживо!

– Но важно стремление! А у нас смешно представить, что кто-то будет спрашивать Николая Романовича Романова о том, как быть настоящим русским. Никому не приходит в голову поинтересоваться у потомков эмигрантов первой волны, как они умудрились это сохранить! Вот это качество их языка, их интерес к культуре, их знания, их отношение к стране как к многовековому организму, который изменялся – но в чем-то главном был равен себе. У нас этого нет…

– Но какой акцент у них жуткий. Взять хоть Дмитрия Набокова.

– А ты слышал запись голоса Льва Толстого? Он грассировал как всякий, для кого французский был первым языком. Чисто Вертинский!

– Кстати, о языках и аристократизме. Ты так и не выучил английский? И права до сих не получил?

– Нет. Потому что у меня, как видишь, довольно напряженный рабочий график.

– Да-да. Вот даже в данный момент – я сижу бухаю, а ты работаешь, интервью мне даешь. Молодец. Вот это меня восхищает – посреди современного мира не знать английского и не водить авто. Какая в этом есть прекрасная беспечность! Я бы даже сказал – аристократическая безнаказанность! Типа, извозчик (шофер) довезет, а гид переведет или, падла, пусть сам выучит русский. Куда ж он в самом деле на Лазурке без русского денется. Это роскошный замах на барство!

– Нет-нет. Это ты знаешь такое про меня, а так-то я никому не рассказываю.

– И ты причем не один такой! Это целый слой изысканных персонажей! Кроме тебя, это еще Андрей Васильев («Ъ»), Андрей Бильжо (художник) и отчасти Иван Подшивалов (почвенник).

ТВ без цензуры?

– Ты вот недавно выступал у Диброва во «Временно доступен», в роскошной красной рубашке, и по ходу беседы вспомнили, как он тебя гневно обличал в «Атропологии» – за то, что ты в 2001 году якобы изменил идеалам НТВ и не ходил к Евгению Киселеву на митинги в защиту УЖК (уникального журналистского коллектива). И ты на него, как мы поняли, за это не держишь зла.

– Это довольно смешно – я был на НТВ со дня основания, а Дима Дибров проработал два сезона, – и он мне будет что-то рассказывать про НТВ! И потом, он был на этом журналистском канале, но сам журналистом не являлся. Он не сидит за письменным столом! Он ничего не пишет. Он ведущий! У него нет им снятого и смонтированного продукта, это конферанс.

– Ты часто вспоминаешь те разборки по поводу свободы СМИ?

– Это ты про 2001 год? Вообще не вспоминаю. После этого было еще несколько историй…

– Например, с яндарбиевской вдовой.

– Не только. Но и про это не особо вспоминаю.

– Ты тогда с чекистами поссорился, и они тебя отлучили от ТВ.

– Ну видимо, неспроста вот уже пять лет я не работаю в текущем эфире. Хотя моя квалификация предполагает, что я мог бы трудоустроиться…