Бесеняша в Академии Магии

Даже щит не ставит.

Может, она не магиня?

Лайс морщится:

– Мама, это мой фамильяр, Жутик.

– Не фамильяр! – тотчас надувается Жутя.

Леди перестаёт визжать и картинно хватается за сердце. Правда, Лайс не видит, потому что она так и прячется за его спиной, а он продолжает смотреть на Жутю и с улыбкой уточняет:

– М-м-м, а кто же ты?

Жутик гордо надувается:

– Деть!

Лайс кивает и наконец оборачивается:

– Мама, познакомьтесь с внуком.

– Что-о? – всхлипывает вдовствующая герцогиня.

Глазом не моргнув, Лайс предлагает Жутику руку и спокойно сажает ребёночка на плечо, а затем невозмутимо повторяет маме, кто такой Жутик. Она почему-то отступает на шаг. Ни понимания, ни радости на её лице не видать. От вида, как Лайс чухает Жутю будто котёнка, её аж передёргивает.

– Матушка? – сладко окликает Лайс. Настолько сладко, что я чую сахарную издёвку.

– Вашей невесте это не понравится. Сын, не знаю, что на вас нашло…

– Матушка, я ценю вашу заботу, – уголок его рта дёргается.

Я вдруг отчётливо понимаю, что Лайс по-настоящему взбешён и что он балансирует на грани, ещё пара капель его терпения испарятся, и он некрасиво сорвётся. Его сдерживает только понятие о правилах хорошего тона. Сказать матери прямо, что она эгоистичная дура, он всё-таки не может.

И я не знаю, какими были их отношения до трагедии с отцом. Возможно, герцогиня больше походила на любящую мать, чем сейчас. В настоящую любовь я не верю – испугавшись Жутика, леди не заслонила сына от угрозы, а сама спряталась за ним.

– Я рада, что тебе нравится!

– Но мне не нравится.

– Что-о? Лайс, я не понимаю…

– Матушка, вы не имели никакого права давать согласие от моего имени, – голос по-прежнему спокойный, доброжелательный, и от этого особенно пробирает. Даже мне как-то зябко становится.

Но не ей.

– Лайс, что вы говорите? Я старалась ради вас, я нашла для вас идеальную жену, решила финансовые проблемы. Три деревни, несколько магазинов и много, чего ещё, станет вашим.

– По закону приданое остаётся в полной собственности супруги. Поскольку барон заинтересован, чтобы я представлял его интересы в Совете, помереть с голоду мне не дадут и новый костюм купят. Но с чего вы решили, что барон позволит мне прикоснуться к деньгам? Вас содержать ему и вовсе неинтересно.

– Лайс, глупости! Барон щедрый мужчина…

Кто-то сболтнул лишнего.

Лайс явно замечает оговорку, но не переспрашивает, а продолжает безжалостно критиковать:

– Матушка, вы понимаете, что клятва, на которой настаивает барон, превратит меня в его пожизненного раба?

Ей бы расплакаться и признать ошибку, но леди сдаваться не собирается. Она расправляет плечи и удивительным образом приобретает сходство с вдовствующей герцогиней-матерью, покойной.

Сходство едва уловимо, оно то ли в позве, то ли в ауре властности. Материнское тепло? О, нет. Герцогиня обращается в ледяную статую.

Внешне Лайс не реагирует, а вот по связи от него прилетает сложный клубок эмоций. Я улавливаю, что леди практикует подобное далеко не в первый раз. Похоже, она с детства чтобы добиться послушания, пугала холодной отстранённостью. Лайс, который искал материнской любви, естественно поддавался на манипуляцию.

Но прошлое… прошло. Нынешний Лайс видит мать насквозь. И главное, он больше не нуждается в суррогате любви, который она может дать.

Леди гнёт своё:

– Барон хороший человек и протягивает вам руку помощи. Учитывая обстоятельства, желать некоторых гарантий с его стороны абсолютно естественно. Я не понимаю, почему вместо благодарности вы ставите всё с ног на голову. Я ради вас… А вы… Я глубоко обижена, сын. Но я всё ещё жду. Мы отправимся сразу в храм, после того, как вы подадите заявление об отчислении.

– Мне жаль, что вы не поняли, леди. Условия сделки, которую предлагает барон, я считаю для себя не только не выгодными, но и опасными, поэтому подобный союз невозможен.

– Но я уже обещала!

– Вы взяли на себя лишнее, леди.

– Сын, вы меня подводите. Что мне теперь делать? Вы хотите, чтобы я оказалась в неловком положении?

Я смотрю на Жутика. Его успокаивает Лайс, а меня никто.

Я понимаю, что оттаскать кого-то за волосы совершенно нецивилизованный ход, но так хочется.

– Нет, леди, и это не обсуждается.

– Сердце! – хватается она за грудь, театрально закатывает глаза и начинает оседать на пол.

– Переигрываете, леди, – кривится Лайс, даже не дёрнувшись, чтобы её подхватить, и леди оказывается на полу. – Ирэн, вы не могли бы незамедлительно вызвать целителей?

– Нет! Раз вам нет дела до страданий матери, я лучшу умру!

– Как пожелаете, матушка. Кстати, о тайном браке… Как оказалось, я напрасно верил, что недостоин ответа хранителя рода. Хранитель ответил на мой призыв и не только. Хранитель одобрил брак с моей майей. Матушка, позвольте представить вам мою супругу.

Встать из кресла грациозно у меня не получается, но я и не стремлюсь выдать себя за аристократку. Манер и умения держаться мне не хватает. Если я теряю над собой контроль, то выплёскиваю эмоции, а вот истинные леди каменеют.