«Бещисленные рати и великия труды…»: Проблемы русской истории X–XV вв.

…Росы приплыли к Константинополю на десяти тысячах кораблей, которых называют также дромитами, происходят же они от рода франков.

Другой фрагмент имеется только в редакции Псевдо-Симеона; он расположен здесь в тексте, повествующем о событиях начала X столетия.

Ῥῶς δὲ, οἱ ϰαὶ Δρομῖται, ϕερώνυμοι ἀπὸ Ῥῶς τινὸς σϕοδροῦ διαδραμόντος ἀπηχήματα τῶν χρησαμένων ἐξ ὑποϑήϰης ἤ ϑεοϰλυτίας τινὸς ϰαὶ ὑπερσχόντων αυτούς, ἐπιϰέϰληνται. Δρομῖται δὲ ἀπὸ τοῠ ὀξέως τρέχειν αὐτοῖς προσεγένετο. Ἐϰ γένους τῶν Φράγγων ϰαϑίστανται[110].

Росы, или еще дромиты, получили свое имя от некоего могущественного Роса после того, как им удалось избежать последствий того, что предсказывали о них оракулы, благодаря какому-то предостережению или божественному озарению того, кто господствовал над ними. Дромитами они назывались потому, что могли быстро двигаться. Происходят же они от рода франков[111].

И Хроника Симеона Логофета, и Хроника Продолжателя Феофана создавались в византийских придворных кругах. Окончательное оформление в дошедшем до нас виде они получили в 960-е гг., но текст, содержащий рассказ о событиях 941 г., относится к третьим частям обеих хроник, которые отличаются текстуальным сходством (в силу чего исследователи полагают, что у них был общий источник) и охватывают период 913–948 гг.; поэтому завершение работы над этими частями датируют 948 г.[112] Второй фрагмент с упоминанием руси «от рода франков» отсутствует в других редакциях Хроники Логофета, кроме редакции Псевдо-Симеона, поэтому он должен быть признан вставкой, сделанной составителем этой редакции уже в 960-е гг.[113] Первоначальным следует считать упоминание о происхождении руси от франков, общее для двух редакций Хроники Логофета и Хроники Продолжателя Феофана — в рассказе о походе Игоря 941 г. Следовательно, появилось данное определение руси либо около 948 г., либо несколько ранее, но не раньше 941 г.

Обычно это определение рассматривается как свидетельство о варяжском, скандинавском происхождении руси. Например, в новейшем своде византийских известий о Руси читаем: «О скандинавском происхождении росов прямо говорят… византийские источники X в.: это — Константин Багрянородный, хроника Псевдо-Симеона, Георгий Амартол (по Ватиканскому списку), Продолжатель Феофана. Славянские переводы соответствующих хронографических пассажей меняют этноним "франки" в греческом оригинале на "варягов"»[114]. Однако очевидно, что позднейший перевод древнерусским книжником «франков» как «варягов» (имеется в виду перевод Хроники Амартола с продолжением, сделанный на Руси в конце XI или самом начале XII вв.[115]) не может служить аргументом в пользу того, что автор греческого оригинала имел в виду под «франками» скандинавов. Такой перевод связан с существованием в конце XI — начале XII вв. на Руси представления (отразившегося в «Повести временных лет»), что первоначальной русью были варяги, пришедшие в Восточную Европу с Рюриком[116]. Это представление никак не могло, естественно, повлиять на представления византийских хронистов середины X столетия. Они же свидетельствуют о происхождении руси не от скандинавов, а от франков. Усмотреть здесь во Φράγγοι искаженное Βαράγγοι («варяги») невозможно: последний термин, во-первых, появляется в Византии только с XI столетия; во-вторых, он носил не этнический, а функциональный характер, будучи наименованием воинов скандинавского происхождения, находящихся на службе в империи, а в X столетии наемники, приходившие в Византию с территории Руси, определялись только через понятие «рос»[117]. Кроме того, франки были слишком хорошо известным в Византии народом, чтобы можно было допустить такую ошибку.