Бешеная скорость

- Нет, мой милый, - перебила она его, и с её лица мгновенно исчезла недавняя веселость, - теперь слушать будешь ты. Я довольно долго подчинялась тебе, но теперь хватит. Я устала, Дилан. Устала от этой ноющей боли в груди. Я больше не хочу чувствовать её. Я больше ничего не хочу чувствовать. Никогда, - на лице Дилана появились проблески беспокойства, и это не ускользнуло от её внимания. Алисия даже улыбнулась, но уже как-то иначе. – Правда? Я удивлена, что ты взволнован моими словами. – Она подошла к нему практически вплотную. – Пытаешься понять, смогу ли я проститься с жизнью? – Он заглянул в её зеленые глаза. – И что же ты думаешь? Могу я перерезать себе вены? Или, может быть, принять немного больше снотворного, чем мне выписывает врач? – Она встала на носочки и, улыбнувшись краешком губ, нежно коснулась губами его щеки. Её голос опустился до шепота. – Я могу, Дилан, а особенно, если это единственный способ заставить тебя что-то чувствовать.

- Ты не сделаешь этого, - тихо сказал он.

- Нет? – Немного удивленно спросила она. – Разве я когда-нибудь лгала тебе?

Дилан поборол внутри себя произрастающий росточек жалости, изо всех сил стараясь внимать голосу здравого смысла, и отодвинул от себя Алисию.

- Ты не сделаешь этого, - повторил он так, словно в первую очередь хотел поверить в это сам, - я слишком хорошо тебя знаю.

- Людям свойственно совершать безумства из-за любви, Дилан, - ответила она, мягко заглядывая ему в глаза. – И даже если ты не хочешь верить мне, это не значит, что у меня не хватит на это смелости.

- Смелости? – Не верил своим ушам Дилан. – Это не смелость. Это трусость.

- Возможно, - улыбнувшись, тихо сказала Алисия, проводя своими руками вдоль его локтей, - но ты прав, ты слишком хорошо меня знаешь, - её голос дрогнул, и он заметил в её слегка опущенных глазах промелькнувшую боль. Но лишь на мгновение, потому что после этого к нему вернулась холодная, твердая и решительная женщина. – Я не отпущу тебя так легко, Дилан, - она подняла на него свой взгляд. – Если ты не собираешься возвращаться ко мне по собственной воле, то вернешься против неё. Но вернешься, слышишь? Обязательно вернешься.

- Я никогда к тебе не вернусь, - он убрал её руки от себя. – И тебе пора с этим смириться.

Она снова легко улыбнулась.

- Я больше не стану жить так, как хочешь ты. Теперь диктовать правила игры буду я.

- Правила игры? – Дилан еле сдерживался. – Господи, о чем ты говоришь?!