Бешенство небес

– Энтропийная пушка, – произнес Тулага, сдвинув брови и глядя себе под ноги, вспоминая то, что видел недавно. – Это не обычное оружие, а... не знаю, не могу описать. Она большая. Очень мощная. Хотя стреляет не ядрами а... Зарядами? Биозарядами, так сказало Квази. Если выстрелить по Аквалону, можно разрушить большой остров или континент. Наверное, Уги-Уги собирается сделать это.

– Огромная пушка на Кавачи? – переспросила мало что понимающая Арлея. – Но откуда она...

– Квази сказало: ее установили там еще в Мегалоне.

– Где... Что это? Какой Мегалон?

– Я не знаю. По-моему, Квази и само плохо это понимает. Кавачи был частью другого мира, который назывался Кавагачи. Оно сказало: Кавагачи – родина желтой расы. Родина тхайцев. Кавачи – его сын. Сын другого мира, что-то вроде этого. Он доставил сюда первых людей, не только желтых, всех... спустил их вниз в таких... – Тулага пошевелил пальцами, хмурясь, – биомодулях? Трудно было понять его. Короче – в шлюпках. Летающих шлюпках. Люди спали, и еще они были лишены памяти о Кавагачи и Мегалоне, потому что... не знаю. В общем, Кавачи спустил их, а сам остался вверху, возле светила. И теперь Уги-Уги летит туда. Чего тебе, Молчун?

Все оглянулись. Фавн Сив, опираясь на палку, стоял перед ними. Он пошевелился, а затем произошло то, что Гана уже видел когда-то: лицо будто потекло, стремительно меняя выражение, тело колыхнулось, руки затрепетали в воздухе...

Вверху Тланч Сив. Передайте привет ему. Скажите: Фавн внизу, Фавн все еще жив.

– О ком ты... – начала Арлея, но Молчун уже отвернулся от них, тяжело опираясь на палку.

– Надо спешить! – объявил вдруг Тео и устремился вперед, расталкивая ничего не понимающих матросов, столпившихся на палубе после того, как из облаков появилась прозрачная медуза. – На бронге можно добраться до Кавачи прежде, чем толстяк убьет Аквалон.

– Я с вами! – выкрикнул Траки Нес счастливым голосом и побежал к корме.

Арлея растерянно повернулась к Тулаге, но тот, не глядя на нее, прошел мимо и исчез следом за Смоликом.

– Погодите! – запоздало крикнула девушка. – А как же... – и не договорила, увидев голову, которая показалась над бортом там, где к облакам свисал трап.

Матрос в военной форме Суладара спрыгнул на палубу, за ним показался второй, третий... Над ухом кашлянули, и девушка обернулась. Боцман Арштуг тихо сказал:

– Два вельбота с королевской скайвы, ваша милость. Подплыли только что, но из-за всего этого, с чудищем... я не успел сказать...

Теперь уже семеро вооруженных матросов стояли вдоль борта. Над ограждением возникла черная голова, и на палубу выбрался Трэн Агори. Он быстро осмотрелся и сказал Арлее, которую несколько раз видел во дворце:

– Арлея Длог? Это твой корабль?

– Да, – ответила она. – Что вам здесь надо?

Имаджин пояснил:

– Приказ его величества Рона Суладарского. Недавно король разговаривал с Аблером Гером... Дружеская беседа. Гер не скрывал, что вы приплыли сюда в поисках принцессы Гельты.

– Это лишь вторая причина, – возразила Арлея. – Главное – буря и то, что сейчас происходит в Грязевом море.

Услышав быстрые шаги, она оглянулась. Из-за надстройки показался Траки Нес с котомкой на спине. Не обращая внимания на происходящее, бултагарец пробежал к борту и стал взбираться на Джонатана.

– Капитан Гер описал одного из ваших... ваших гостей, – невозмутимо продолжал Трэн Агори, провожая Неса задумчивым взглядом, а затем переводя взгляд на висящее почти вплотную к корме чудовище. – Описание это напомнило нам с его величеством... вы знаете кого.

– Не знаю, – ответила Арлея.

– Нет? Убийцу королевы-матери. Я собираюсь арестовать этого человека. Где он?

Из-под палубы донесся глухой вскрик, а затем – длинное моряцкое проклятие.

В тот самый миг, когда Трэн Агори очутился на клиргоне, Гана и Тео Смолик, одновременно выйдя из своих кают, встретились посреди короткого коридора возле ведущей наверх лестницы. Гана потратил это время на то, чтобы взять в камбузе еду, а в своей каюте – оружие и ту часть драгоценностей, которую не оставил в бухте Зигзагов. Теперь все это лежало в котомке за его спиной.

Ну а Смолик решил переодеться. Он натянул красные шаровары, белую рубаху с широкими рукавами, крепко обмотал торс зеленым кушаком и обул зеленые же сапоги. На голове была красная косынка, завязанная так, что коса-пальма торчала из-под нее сзади. Вооруженный хитиновым мечом и парой пистолетов, Тео напоминал боевого петуха, задиристого и самоуверенного, грозу соседских петухов, владыку курятника. Рядом с ним Гану можно было вообще не заметить – серые штаны, серая рубаха, темные волосы и кофейно-молочная кожа.

Они остановились перед лестницей, освещенные льющимся сверху, из раскрытого люка, тусклым вечерним светом. Тео сказал:

– Ну куда ты все время лезешь, мой пират? Только не талдычь опять это свое «надо спасти Гельту»! Ты же слышал то же, что и я, видел те же картины... Нет смысла спасать ее, если Уги-Уги...

– Я сделаю и то и то, – перебил Гана.