Бешеные псы

Посиневшее лицо девочки в перевернутой машине говорило мне о том, что, даже если бы у кого-нибудь из нас оказался нож, я все равно не успел бы перерезать ремень.

Я потянул за плечевой ремень, чтобы ослабить его, но мне не хватало пространства, к тому же ремень был затянут как можно туже, не позволяя девочке свалиться с сиденья, так туго, что я не мог добраться до замка и ослабить его, так туго, что девочка умирала от неотвратимого удушья.

«Разве что…»

Если я ошибаюсь, она, по крайней мере, умрет быстро.

Как киллер, я еще туже затянул ремень вокруг ее шеи.

Она забилась, захрипела, ее руки…

От моего рывка в обратную сторону замок открылся, освобождая ремень, как и было задумано.

Девочка перевела дух, дыхание у нее было затрудненное, хриплое. Она упала в мои руки, как больная тряпичная кукла. Через разбитое окно я передал ее Расселу.

По внутренней телефонной связи раздался громкий голос: «Это Дженет из беспроводной системы услуг. Наши индикаторы показывают, что ваши воздушные мешки безопасности сработали. С вами все в порядке?»

С трудом повернув голову направо и вниз, я увидел красную лампочку, светившуюся на ящичке, прикрепленном к крыше фургона рядом с зеркалом заднего вида.

«Кто-нибудь есть в машине?»

— Давай! — Я неистово принялся откреплять креслице ребенка от сиденья.

При виде моих усилий малыш замахал ручонками, так и не выпуская пустышки.

«Эй, у вас все нормально?»

Замок открылся.

«Судя по нашим сведениям, ваша машина попала в аварию. Если вы можете, пожалуйста, нажмите кнопку „Связь“. Пожалуйста».

— Я не могу остановить бензин. Он течет из бака прямо к разогретому мотору! — пронзительно закричала Хейли.

С рук на руки я сдал младенца с его пустышкой Расселу.

«Пожалуйста, сохраняйте спокойствие. Ваша глобальная опознавательная система сообщила нам место вашего нахождения. Полиция штата уже выехала».

— Пора убираться! — завопил Рассел.

— Бензин вот-вот затечет в разогретый мотор! — вторила ему Хейли.

— Еще одна осталась!

Но, как я ни извивался, словно «человек-змея», стиснутый сиденьями и приборной доской, мне не удавалось дотянуться до матери, отстегнуть ремень и освободить ее.

«Полиция штата сообщает, что она примерно в трех минутах езды. Вы почти в безопасности».

— Скорее! — торопила Хейли.

Сделав глубокий выдох и собравшись с силами, я уперся руками в сиденья и задницей протаранил расколовшееся на мелкие кусочки армированное лобовое стекло. После третьего удара оно зашаталось в раме, а после четвертого вылетело окончательно, дав мне возможность согнуться, высвободить мать, вытянуть из машины и оттащить в сторонку, уложив рядом с детьми.

Девочка посмотрела на меня снизу вверх и хрипло сказала:

— Вы ангелы?

— Нет.

И я бросился прочь. Семья осталась лежать на обочине дороги. Использовав четырехколесный привод нашего джипа, Рассел объехал место аварии и помчался по темному шоссе.

Факел оранжевого пламени полыхнул в зеркале заднего вида.

Красные огни «скорой помощи» замелькали на горизонте за лобовым стеклом.

Рассел вырубил фары и резко свернул с шоссе. На бугристой поверхности земли нас подбрасывало, как «кости» в стакане, но все же нам удалось остановиться среди деревьев, что можно было расценивать как удачу: мы избежали столкновения и связанных с ним неприятностей.

Красные мигалки двух полицейских машин пронеслись мимо, не заметив нашего импровизированного исчезновения.

Рассел дождался, пока они не превратились в красные точки рядом с полыхавшим вдали факелом, и, не включая фар, бодро повел наш экипаж обратно к шоссе. Пользуясь светом еще ущербной луны, мы выехали на дорогу, и, когда позади исчезли полицейские мигалки и горящий факел, включили фары, и наш джип, взревев, покатил вперед.

— По крайней мере, мы знаем, что впереди осталось не так уж много копов, — сказал Эрик.

— А как вам этот чертов водитель грузовика? — спросил Рассел.

Я покачал головой.

— Некоторым нравится убивать, а потом сматываться.

— Только не говори этого нам, — сказала Хейли. — Не к месту и не ко времени.

Мы проехали мимо сгрудившихся на обочине домишек, которых было слишком мало, чтобы назвать это городом. В темных окнах не было видно никого, и потому мы решили, что и нас никто не видел.

— Эта девчонка там… — сказал мне Зейн. — Она подумала, что вы ангелы. Что вы уже умерли.

— Устами младенцев… — только и нашелся ответить я.

17

Можете называть мою первую попытку самоубийства данью признательности Джеймсу Винсенту Форрестолу.

Незабвенный Форрестол.

Дартмут. Принстон. Герой махинаций на Уолл-стрит. Светлая голова. Помощник министра ВМФ. После Второй мировой войны вошел в историю как первый американский секретарь Министерства обороны. Президент Трумэн лично приколол высшую американскую гражданскую награду — Медаль за выдающиеся заслуги — к лацкану делового костюма Форрестола.