Бешеный

— Поверь моему опыту, надо. После того, что было вчера, это вернет тебя к жизни. Плюс ко всему, разбирайся, с кем пьешь. Компания порой решает все. Там можно и литр всосать в одно рыло, но при это останешься трезв как стеклышко.

— Или стекл как трезвышко, — возразил, но рюмку взял, а затем и залпом выпил. Мучение нужно прекращать быстро. Горячая жидкость обожгла глотку, перехватив мое дыхание. Как это должно было мне помочь? Кажется, желудок сжался до минимальных размеров, грозясь рвануть всем тем, чем я уже успел накидаться.

— И знаешь, что я скажу тебе? — Каин наклонился ко мне и прошептал так низко, как будто тайну какую раскрывал. — Нечто подобное я вытворял, когда встретил Настю и очень не хотел верить в то, что мне положена такая необыкновенная девушка. Все хотел таким образом отвадить ее и отрицать сам факт существования чувств у меня, — Руслан нахмурился еще больше, взгляд вдруг стал отсутствующим, как будто он погрузился в прошлое, не вселявшее в него светлых воспоминаний. — Я не считаю, что поступал тогда верно, и очень благодарен судьбе, что мне дали второй шанс. Скажу тебе так, очень легко потерять то, что нужно тебе на самом деле больше всего на свете.

Причем тут вообще бабы? Не думал же он, что я? Глупость какая. Ни за что на свете. Мне Катьки хватило с головой, эмоций и впечатлений на всю жизнь, мать ее, хватит.

Тоже мне…да как можно сравнивать мою сестру, которая боролась до последнего при полном отсутствии денег и связей лишь бы забрать маленького брата из приюта, и эту…зубрилку.

Я не знаю больше таких девушек, как Настя, и, боюсь, что больше не узнаю, потому что моя сестра единственная такая. Больше не выдают. Раритет, мать его так!

— Сравнил Настю и эту… — вырвалось из меня.

Каин медленно повернул в мою сторону голову и загадочно улыбнулся. Взгляд вдруг прояснился, стал более осознанным. Понимающим. Он в один глоток выпил содержимое своего стакана, затем поднял его на свет и стал прокручивать, вглядываясь сквозь уже мутноватое стекло. Сам себе на уме, честное слово.

— Как зовут ее? — специально подчеркнул интонацией нужное слово, чем взбесил меня еще больше.

Да какая, к черту, разница, как ее зовут? Без разницы!

— Руслан, это обычная девка, которая выводит меня из себя, не больше, не меньше. И уж если быть до конца честными, я просто хочу ее. И ничего за этим безумным физическим «хотением» нет, — выдал все как на духу, приправив эмоциями то, что, по сути, должно быть с нулевым откликом в душе. Опять она выводит меня. Даже сейчас. Даже когда не вижу. Ну когда же эта пытка кончится!

— Ты можешь, конечно, попытаться обмануть меня, но не пытайся обмануть себя.

Глубокомысленно закончил Руслан наш довольно странный диалог, после чего добавил:

— Поговорим, когда будешь готов. Ну а пока. Не совершай глупостей или поступков, за которые позже придется очень горько пожалеть, — окинул меня нечитаемым взглядом, наполненным чем-то незнакомым, неясным.

Я не хотел больше анализировать ситуацию, мне надоело, что мозги скручивались в трубочку при каждом упоминании Зайцевой. Мне надоело, что каждую ночь снилось, как она практически отдается мне, но в последний момент сбегает, позорно оставляя меня со спущенными штанами и стоящим колом членом. Я практически мог ощущать бархатную кожу под пальцами, сладкий аромат ее бледной кожи, и мягкие касания рыжих волос к лицу, когда я наклонялся, чтобы впиться в нее собственническими поцелуями. Во сне она была моей. Исключительно. Во всех позах. Особенно раком, да и еще и так, чтобы я мог кусать ее лопатки, вонзаясь особенно глубоко в узкое, истекающее соками лоно.

Это был адский кошмар. Наяву. Стоило проснуться, я снова осознавал одну вещь: БАГИРОВ МИХАИЛ позорно кончил, как подросток в пубертате от жарких снов.

Пиздец. Если откинуть все эти мутки с моей психикой, мне также было тяжело существовать в целом еще пару дней. Да, не шучу, я дня три после пьянки жил с одним непреодолимым желанием выблевать свои внутренности, а в стальное время пил лишь воду и сидел на сухарях.

Это все порядком выбешивало, вынуждая меня срываться на каждом. Буквально. Я хамил и огрызался, под раздачу попадали даже преподаватели. Несколько зачетов я, на удивление, сдал слишком хорошо, при условии, что ни черта не готовился и довел всех преподов до изнеможения. Впереди маячили экзамены, а сраная нервная система сбоила.

В очередной из университетских дней ко мне подошел староста группы и на полном серьезе выдал, что мне надо участвовать в конкурсе научных работ, якобы куратор сказала сообщить мне это. Видите ли, у меня хорошая стрессоустойчивость, и в самой паршивой ситуации я могу найти выход в кратчайшие сроки.

Я чуть ему эти же слова не затолкал в одно место, возмущаясь 1wIeiDSW и сокрушаясь на чем свет стоит. Я что, рыжий, что ли? Разумеется, Зайцева в этот момент проходила мимо и все слышала. Собственно, мне было плевать. Периодически я пытался ее цепануть лично, но она словно превратилась в другого человека.