Бешеный

Все. Баста. Я взорвался. Отхреначивал грушу с минут десять и в более адекватном состоянии начал размышлять о том, в каких же мы кизяках оказались. А в голове все всплывали наставления друга.

— Ты просто не умеешь разговаривать, Багиров. Вот научишься, твои проблемы сразу уйдут на второй план.

Не умел, да. Бить в табло мог, решать вопросы силой все-таки проще, чем разговаривать.

— И ты откуда такой умный нарисовался?

— Че умный сразу? Я может и не гений, но разговаривать РТОМ научился, ты тоже попробуй, огонь штука.

Ртом. Мне, как человеку абсолютно не привыкшему обсуждать отношения, больших трудов стоило собраться и поехать в универ. В том, что Ника там, я вот даже не сомневался. Наверняка был уверен в этом, потому что сам еще удивился, что ей препод сказал приехать и довезти зачетку сегодня. Моя Ника ничего никогда не забывала, а тут рассеянная стала. Периодами вообще сложно было понять, как с ней себя вести.

Припарковавшись у здания, еще раз выдохнул. Ладно, первые нормальные отношения у тебя, Бешеный, научишься. Че, в морду бить научился, и тут научишься. Настрочил смску Нике и почапал в холл, вот правда я понятия не имел, чем обернется такая головокружительная поездка в универ.

Как увидел Нику, сначала, конечно, в привычной манере обомлел, потому что у меня она просто бомба, и надо быть слепым, чтобы этого не понимать. А потом что-то заставило меня напрячься. Взгляд. Она смотрела на меня так, будто бы я виноват во всех смертных грехах. Губы плотно сжаты, глаза практически стеклянные, она шла ко мне одновременно воинственно настроенная и бесконечно разбитая. Руки подрагивали, а голова вжата в плечи

— Успокоилась?

Мало ли, вдруг это отходняк, все-таки опять поцапались. Но ее наполненный болью взгляд быстро вернул меня с небес на землю. Голос Ники срывался, она пыталась держаться, но каждая сказанная фраза больно била меня по лицу. Не думал, что взглядом можно убить, теперь прочувствовал это в полной мере. И это просто пиздец.

У самого грудину сдавило от волнения, а я никогда особо не волновался.

— Это правда? Ты просто поспорил, да?

Блядь. Вот блядь, сука, я знал, кто к этому причастен. Но не думал, что она все-таки осмелится влезть в наши отношения. Падаль, я же тебя со свету сживу. Проглочу. Прожую и не подавлюсь. Выплюну так далеко, что ты охренеешь просто! Стерва драная. Точно Алинка причастна, тут и к гадалке не ходи.

Сейчас что бы я ни сказал, Ника будет воспринимать реальность искаженно, мои слова не возымеют никакого эффекта, все равно что в стенку долбиться головой. Слово за слово, я только попытался удержать ее от бегства, потому что, блядь, как это все вывезти, я не понимал. Нет, девочка, ты выслушаешь меня! Чего бы это мне ни стоило, но так просто тут сейчас ничего не оборвется. Я не дам тебе сбежать, не дам.

Ты моя. Я сейчас себя слабо контролировал, хотя разумнее было бы сказать, что совсем не контролировал, мне было глубоко начхать на людей, которые на нас озирались, на то, что все происходит в холле универа. Девочка в моих руках была для меня всем, и за мое все я буду рвать глотки, но не дам ей сбежать и исчезнуть из-за гребанного спора, о котором я напрочь забыл по одной просто причине, я уже давным-давно дышать без Ники не мог. И даже то, что ссорились, что были недомолвки, меня не шибко трогало по сравнению с теми эмоциями, что я, блядь, впервые в жизни проживал рядом с ней.

Я думал, что хуйня это все ванильная, думал, что как у бати с сестрой не будет. Но нет, я может наконец-то понял, о чем мне Каин в уши заливал, когда учил уму-разуму. Мне вот только сейчас стало все ясно. Отпускать ее я не собираюсь, а спору этому я благодарен больше, чем всему на свете, потому что благодаря ему я обрел Нику.

— Отпусти меня, отпусти, слышишь, мне больно!

— Ник, послушай это… — шептал в ухо. Она поймет, это все такие глупости. Моя девочка услышит.

Она имела право злиться в данный конкретный момент, но ей надо просто все разложить. Эмоции бегут впереди, это понятно, но достаточно посмотреть на ситуацию с холодным рассудком, чтобы понять глупость происходящего.

Какой поц ради спора столько времени бабу будет обеспечивать, на руках носить и жить с ней?

— Малыш…

— Багиров!

Декан как всегда очень вовремя дал о себе знать, я лишь на секунду отвлекся, а Нике этого вполне хватило. С лихвой. Резво увернувшись из рук, она умчалась в сторону выхода. И след простыл.

— Ты что творишь? Девочку доводишь?! Не по-мужски, Багиров, — брови Рахманинова сошлись на переносице. Мужичок в годах, но фору даст еще любому сопляку. Он сильным захватом руки припечатал меня к месту, но я умело увернулся.

Не до тебя, мужик, ой не до тебя.

— Николай Ефремович, давайте я сам разгребу, что по-мужскиски, а что нет?