Бешеный куш

Андрюша исчез. Вернулся он меньше чем через час. Сев рядом, оглянулся и, убедившись, что людей возле машины нет, вытащил из-за пазухи сверток. Положил на сиденье, развернул.

На расстеленном лоскуте черного бархата лежал маленький аккуратный пистолет и две обоймы. Андрюша кивнул:

— «Байярд». И две обоймы к нему. Стрелять-то умеешь?

— Умею, — соврала она. — Спасибо, Андрюш.

— Да не за что. Для тебя, ты ж знаешь, я все сделаю. Баксы только зря мне дала.

Потянулась к нему и почувствовала, как он тяжело задышал, поцеловала его в щеку:

— Ладно, Андрюш, все. Давай. Чао.

— Чао… — Вышел из машины, пригнулся: — Не пропадай.

— Постараюсь. — Уже не гладя в его сторону, повернула ключ зажигания — и дала газ.

Глава 15

Сойдя с самолета, получив багаж и пройдя контроль, Седов двинулся вместе со всеми по узкому проходу. В конце прохода стояла кучка встречающих. Оглядев людей, большинство которых держали в руках таблички с именами, Седов понял: ни один из них не может быть Джеймсом Стюартом.

Остановился, огляделся. В суматохе, царившей в зале прибытия аэропорта Кеннеди, сориентироваться было нелегко, но все же он в конце концов обратил внимание на человека в светлой куртке и черных брюках, стоявшего в одиночестве у стеклянной стены. У человека был хрящеватый нос, тонкие губы, тяжелый подбородок. Заметив, что Седов оглядывается вокруг, человек подошел к нему. Его внешность ничем не напоминала Аллу, но, если всмотреться, можно было увидеть: у этого человека такие же синие, широко расставленные глаза, как у Аллы.

Человек спросил:

— Простите, вы мистер Юрий Седов?

— Я Юрий Седов. Вы — мистер Джеймс Стюарт?

— Да, я Джеймс Стюарт.

Они пожали друг другу руки. Не глядя на Седова, Стюарт сказал:

— Приятно познакомиться.

— Мне тоже.

— Мы с женой очень благодарны вам, что вы прилетели.

— Я не мог не прилететь, мистер Стюарт.

— Спасибо. Вообще можете называть меня просто Джеймс. — Стюарт мельком осмотрел его закинутую за плечо сумку. — Сядем в машину. Она близко.

Они подошли к стоящему на платной стоянке за терминалом «Кадиллаку». Сев за руль, Стюарт осторожно вывел машину со стоянки, провел мимо терминалов аэропорта и выехал на шоссе. В Москве уже давно наступила глубокая осень, но здесь, судя по ярко-зеленым листьям на деревьях и врывавшемуся в окно теплому воздуху, все еще продолжалось лето.

Уже за Гудзоном, съехав на обочину и остановив машину, Стюарт сказал:

— Это случилось тут.

Проследив за его взглядом, Седов увидел виадук хайвея с несущимся по нему потоком машин. Чуть ниже, под виадуком, располагались две развилки, по которым машины съезжали к дорогам местного значения. Сейчас, в первой половине дня, движение на этих развилках было редким.

— Видите развилки? — спросил Стюарт.

— Вижу.

— Алла свернула на правую, соблюдая все правила. Движение на этих развилках двустороннее, навстречу шел трейлер, перевозящий легковые машины. Очень громоздкое сооружение, у нас их называют «машинами-убийцами».

Стюарт замолчал. Было заметно, как на его скулах ходят желваки. В конце концов Седов был вынужден спросить:

— Как все произошло?

— Водитель не справился с управлением, выехал на встречную полосу. Удар пришелся в лоб. Ну и… «БМВ» Аллы превратился в гармошку. Пылающую гармошку.

Дав газ, Стюарт свернул на местную дорогу — и минут через двадцать остановил машину у двухэтажного дома.

Дом, сложенный из потемневшего от времени кирпича, был расположен в густых лесных зарослях. Выключив мотор, Стюарт вышел. Пригнулся к окну, сказал:

— Все, Юрий, выходите. Это наш дом.

Выйдя, Седов заметил:

— Красивая местность.

— Местность неплохая. — Отец Аллы оглянулся. — Идемте. Вон жена уже вышла на крыльцо.

Взяв сумку, Седов двинулся за ним.

Когда он подошел к крыльцу, женщина, стоявшая у двери, улыбнулась. Подумав, что Алла была очень похожа на нее, Седов улыбнулся в ответ. Однако, стоило Стюарту подойти и встать рядом с ним, как вдруг женщина, рухнув на стоящее на крыльце плетеное кресло, разрыдалась.

Стюарт подошел к жене, молча обнял ее одной рукой. Почти тут же из двери выскользнула девочка лет двенадцати. Она была совсем не такой, как Алла, но было ясно — это ее сестра.

Присев на корточки, девочка сказала по-русски:

— Мама, пожалуйста, не надо… Мама, ну пожалуйста, ну я очень тебя прошу… Ну пожалуйста, мама… Ну не надо…

Встав, женщина взглянула на Седова и выдавила сквозь слезы:

— Простите… Ради Бога, простите меня… Просто это выше сил…

Тут же ушла в дом вместе с девочкой. Стюарт вздохнул:

— Извините. Но вы должны понять.

— Я понимаю.

— Пройдемте в дом?

— Да, конечно.

Стюарт показал его комнату на втором этаже.

* * *

Здесь у окна стояли два мягких кожаных кресла, стены были заняты книжными полками. Всюду — на столе, на полках, на стене — можно было увидеть Аллины фотографии. Алла играет в теннис, Алла с родителями и сестрой, Алла в купальном костюме на пляже. Войдя вместе с Седовым в комнату, Стюарт посмотрел на фотографии:

— Вам не мешает?

— Нет, нисколько.

— Сейчас эта комната — мой кабинет. Прошу, садитесь.

После того как они уселись в кресла, Стюарт сказал:

— Юрий, очень серьезный вопрос.