Бешеный мир

— Это я, Квадро! — подтвердили с левого берега. — И, знаешь, что я думаю: а ты ведь меня обманул! И это весьма прискорбно, ведь Горлохват предупреждал тебя, что в моем городе так делать не нужно.

— Не может быть! — возмутился я. — Какой обман, о чем ты?! Разве твои химики не проверили товар и не убедились в его качестве?

— Дело не в порошке, — пояснил Цельсий. — Дело в том химическом препарате, который вы якобы не нашли у Ходока. Ты готов поспорить со мной, Квадро, что если мы сейчас обыщем твою тачку, то не найдем в ней бутыль или канистру с какой-нибудь странной жидкостью?

— Моржовый бивень ему в глотку! — прорычал вполголоса Ананас. — Иваныч, мы что, и впрямь позволим им шмонать нашу тачку?

— Погоди, не кипятись. Не будем раньше времени закусывать удила, — попросил я. И снова обратился к ковровчанину: — Нечестный спор у нас с тобой получится. Мало ли, какую «химию» вы у меня найдете и скажете, что она принадлежала Ходоку. И что я вам на это отвечу? Что купил ее на рынке? А как мне это доказать — чеков-то у нас давно никто не выписывает!

За весь вчерашний вечер мы с Панкратом и словом не обмолвились о канистре. Я был в этом стопроцентно уверен, поскольку выпивал в меру, не до потери памяти и пульса. Так что Цельсий не мог знать о канистре наверняка и сейчас действовал наугад. Но действовал грамотно и раскусил нашу хитрость. Он предположил, что если мы не привезли канистру в город, то, вероятно, припрятали ее где-то в окрестностях. А чтобы проверить это, нас надо сначала отпустить, позволить нам забрать груз из тайника, а уже потом задержать и обыскать. И, естественно, сурово наказать, если догадки Цельсия подтвердятся и обыск увенчается успехом.

Да, только наказать и никак иначе! Простить нас после этого будет невозможно в принципе. Начни наркобарон прощать всех, кто водил его за нос, как посмотрят на него его подручные и конкуренты?

Итак, что нас ждет дальше? В лучшем случае у нас отберут все. А потом, раздев донага, отпустят на произвол судьбы играть в прятки с копателями — игра, в которой нам почти наверняка не выиграть. В худшем случае… Ну, здесь такое множество вариантов насильственных смертей, что замучаешься их все перечислять. Как показывает практика, в этом вопросе фантазия у наркобаронов очень богатая.

— Хватит трепать языком, Квадро! — Цельсий был явно не расположен к переговорам. — Выходите из машины с поднятыми руками и без оружия! И молитесь, чтобы мои люди не нашли у вас то, что мне нужно. Эй, не заставляйте меня считать до трех — просто выйдите и все! Или лучше упростите задачу и нам, и себе — отдайте эту штуку сами, по-хорошему! Обещаю, вам это зачтется!

Не отыскать канистру в салоне Большого Вождя подручные Цельсия могли лишь в одном случае: если бы все они были поголовно слепы и лишены обеих рук. Поэтому я мог молиться хоть Христу, хоть Магомету, хоть Будде, хоть всем им вместе взятым — это не спасет нас от грядущего судилища.

— Эх, знал я, что рано или поздно станцую в обнимку с Костлявой. Но не думал, что это случится сегодня, здесь, на этом долбанном мосту! — Набычившийся Ананас сунул в рот сигарету и, злобно сопя, прикурил ее от зажигалки. — Ну что скажешь, Иваныч? Как по мне, сейчас самое время закусывать удила. Вижу, ты еще не кипятишься, но у меня пар уже отовсюду валит. Того и гляди, крышку с котелка сорвет, и черта с два ты ее потом обратно на место прикрепишь.

— Хватит брюзжать! Живо доставай рустамовский сканер и жми на красную кнопку! А я пока пойду сыграю в игру «заложник — террорист».

Из-за отсутствия пояснительных надписей на кнопках навигатора, взятого нами у мертвого Ходока, мы так и не выяснили, зачем нужна самая большая из них — красная, накрытая колпачком и торчащая особняком от остальных. Я предположил, что это была та самая тревожная кнопка, с помощью которой Ходок вызвал себе на подмогу спецназ «Гегемонии». Мысль была резонная, ведь других средств связи мы у беглеца не обнаружили. Что ж, настало самое время проверить мою догадку на практике. Или прыгать в реку и надеяться, что мы не разобьемся о воду, не утонем или что нас не пристрелят с моста…

Дилемма, которую я предпочитал пока решать не в пользу каскадерского варианта.

— Как на нее, заразу, жать-то? — спросил Ананас, достав из бардачка прибор и сковырнув пальцем крышечку над красной кнопкой. Мы все время держали его под рукой — на случай, если вдруг придется экстренно избавляться от этой компрометирующей улики.

— Подавай сигнал SOS столько, сколько сможешь, — пояснил я, вытаскивая стоящую позади моего сиденья, проклятую канистру.

— Я тебе что — моряк или летчик?! — огрызнулся напарник. — Откуда мне знать, как надо правильно «сосать» этой твоей морзянкой!

— А, дьявол! — выругался я, забыв о том, что бывшие уголовники могут не знать многих вещей, которые в современном опасном мире знают назубок и взрослые, и дети. — Жми так: три точки — три тире — три точки без пауз!

— Э-э-э… Что еще за, мать их, тире и точки?! А еще проще можно объяснить? — потребовал Панкрат. — Или ты до сих пор не понял, с каким остолопом имеешь дело?!