Бешеный мир

— О чем вы говорите, господин Панкрат? — нахмурился Сингх. — Да, каюсь: эта идея приходила мне в голову. Но разве я был вправе так поступать?

— Что-то я не врублюсь, о каком таком праве ты толкуешь? — удивился Ананас. — У тебя на это краски не хватило, что ли?

— Но… это же герб господина Степана! — оторопел пенджабец. — Как я мог проявить такое неуважение и самовольно добавить к его гербу что-то еще? Что бы тогда господин Степан обо мне подумал?

— Да, ты умный парень, — повторил Ананас. И, усмехнувшись, добавил. — Но твоя наивность не перестает меня удивлять.

— В смысле? — Сингх захлопал глазами.

— Что я подумал бы? — поспешил я вступиться за вконец стушевавшегося пенджабца. — Я подумал бы, что ты поступил абсолютно правильно, добавив к моему гербу вполне уместную и красивую деталь. Впрочем, сейчас это уже неважно. Ты правильно сделал, что решил вернуться к нам. И мы оба премного благодарны тебе за это. Нет нужды объяснять тебе, что раз мы с тобой встретились здесь — на поворотной точке маршрута Омикрона, — то дела у нас, мягко говоря, идут не ахти. А если начистоту, то все у нас довольно скверно. Пока мы играли с одноруким поводырем в кошки-мышки, он успел обзавестись целой армией. А если добавить к ней тех берсерков, о которых ты рассказал, выходит, что связываться с Омикроном теперь немногим веселее, чем идти в сегодняшнюю Москву, не зная потайных троп. Вот такие, стало быть, пироги… или как там у вас в Пенджабе говорят в подобных случаях?

— Не могу поверить, господин Степан, что у вас не осталось ни одной достойной идеи, как нам разгромить эту армию, — покачал головой Равиндер.

— Да черт бы с ней, с этой армией, — отмахнулся я. — Пускай себе живет — мне нет никакого дела до свиты Омикрона. И до его телохранителей — тоже. Но с берсерками все сложнее, поскольку встречи с ними нам никак не избежать. Мне нужен один только белобрысый калека, и в идеале я готов истратить на него всего одну пулю. Но идеальной охоты у нас уже не получится. Поэтому хочешь не хочешь, придется нам вскорости разворачивать полномасштабные боевые действия.

— Втроем? — осведомился Ананас.

— Трое — это уже не двое, — ответил я. — Трое — это уже, считай, на пятьдесят процентов возросшая огневая мощь и такое же расширение наших тактических возможностей. Теперь, когда Равиндер снова влился в наши ряды, я намерен провернуть одно дельце, которое нам вдвоем было при всем старании не осилить. Очень яркое и очень шумное дельце. Аккурат в твоем стиле.

— Вот это по мне! — оживился Панкрат. — Вот такой Иваныч мне больше по душе, нежели тот, который сидит мрачнее тучи и молча на карту таращится… И когда приступаем?

— А детали не желаешь сначала узнать?

— Ну… Было бы неплохо. Хотя и не обязательно. Покажи, куда бежать и в кого стрелять, а дальше я без тебя разберусь — чай, не маленький.

— Куда бежать, я пока не скажу, поскольку сам этого не знаю. А стрелять тебе придется в него. — Я указал на Равиндера. Который едва отошел от одного удивления, как я бесцеремонно огорошил его новым.

— Чего-чего? — Ананас от такого заявления тоже поневоле растерялся. — Погоди, не спеши, давай по порядку. Я сегодня плохо спал и у меня, похоже, мозги с утреца подтормаживают. Ты сейчас это… того… пошутил или серьезно велел мне пристрелить Равиндера?

— Зачем сразу — «пристрелить»? Я сказал, что тебе придется в него стрелять, но не убивать, — повторил я. — А Равиндеру, соответственно, надо будет стрелять в тебя. Короче говоря, вы будете стрелять друг в друга и устраивать взрывы там, где это потребуется. А я тем временем займусь основной, самой важной работой.

— Да, похоже, не я один сегодня не выспался, — пробурчал Ананас. — Ладно, не скажу, что я в восторге от твоего безумного плана. Но я не покажусь тебе дураком, если все-таки спрошу: на кой, извиняюсь, ляд нам с сикхом надо устраивать весь этот долбанный цирк?

— Задам тебе встречный вопрос: что меньше всего ожидает Омикрон от тех чисторуких, которые преследуют его стаю?

— Ну, блин, и вопросец!.. — Панкрат наморщил лоб и потянулся за сигаретой — верная примета того, что я и впрямь заставил его серьезно напрячь мозги. — Чего не ожидает этот однорукий урод… Чего он от нас не ожидает… Да много чего! Вряд ли он ждет, что мы устроим перед ним стриптиз или пригласим его на пикник…

— Омикрон не ожидает, что мы начнем стрелять друг в друга, — догадался Сингх. — Хотя я все равно плохо понимаю, что нам это даст.