Бешеный пес

Комаров открыл глаза, когда корабль сбросил ход и пошел по инерции. Шума от работы двигателей не было и раньше, а потому все ощущения оставались чисто внутренними. Сигнал о том, что ускорение исчезло и на смену ему пришел вестибулярный покой, поступил откуда-то из области среднего уха. Медицинская программа уже закончила борьбу с растворенными в крови и тканях Комарова пузырьками азота, и кессонная болезнь Саше больше не грозила. Он потянулся и взглянул на боевой экран. Как и на мониторе в космическом корабле, бортовой компьютер тщательно дорисовывал недостающие детали окружающих объектов, создавая ощущение полупрозрачности палубы, бортов и крыши ходовой рубки. Где-то внизу промелькнул косяк рыбешек, высоко в небе кружили два воздушных объекта, а далеко по правому борту темнела береговая линия. В целом, ничего подозрительного приборы катера не обнаружили, и Комаров снова прикрыл глаза.

– Прямо по курсу остров Пса, – неожиданно доложил кибермозг. – До входа в акваторию Мертвых Глубин две мили.

– А рыба плавает, – ответил на его предупреждение Саша, вновь открывая глаза.

– От прямого излучения нас закрывает остров, – пояснил корабль. – Через пару минут вокруг не останется даже бактерий.

– Заодно днище от полипов почистишь, – сделал вывод Саша и уселся в кресле поудобнее. – У тебя в комплекте случайно нет проекторов для создания активных голограмм?

– Случайно есть, – ответил кибермозг. – Вы желаете посетить глубины в виде фантома?

– Да, нырять туда живьем мне как-то не хочется, – согласился Комаров.

– Проекторы – довольно хрупкие приборы, и давление воды может вывести их из строя, – сообщил корабль. – К тому же – их батареи маломощны, и сигнал вряд ли преодолеет целый километр помехообразующей среды.

– Придется рискнуть, – заявил Саша. – «К тому же» – излучение видимого спектра не может быть помехой для радиоволн. Ты мне тут не мудри…

– Понял, отстал, – с готовностью ответил кибермозг.

– Кстати, – Комаров хитро прищурился, – можешь вылезать из подполья. Я уже давно догадался, что катером управляешь ты…

– Само собой – я, – с фальшивым недоумением откликнулся кибермозг. – Только о каком подполье вы говорите?

– Прекрати юлить. Посредник, я знаю, что это ты, – повышая голос, заявил Саша.

– Какие у вас доказательства? – невозмутимо спросил корабль.

– Боевые корабли не спорят с капитанами. – Комаров развел руками. – Даже на Авесте…

– Ладно, – нехотя пробурчал кибермозг, и посреди рубки тут же появился хорошо знакомый Саше фантом. – С тобой даже неинтересно. Слишком уж ты догадливый.

– Ну и почему ты не участвуешь в восстановлении народного хозяйства? – не обращая внимания на реплики собеседника, спросил Комаров. – Обуяла страсть к поиску затопленных сокровищ?

– Какие могут быть сокровища в Мертвых Глубинах?! – Посредник фыркнул. – Пара скелетов и недавно рухнувший сюда штурмовик?

– Очень мило! – Комаров положил пальцы на пульт настройки глубинных сканеров. – Куда, говоришь, рухнувший?

– Тебе до него все равно не добраться, – торопливо добавил фантом.

– Поздно метаться, милейший, – оборвал его Саша. – Показывай, где затонул космолет.

– А ты возьмешь с собой пару проекторов, когда отправишься на встречу с хозяином фарватеров?

– Так не терпится увидеть его своими глазами? –

Комаров рассмеялся. – Возьму, если он не потребует обратного…

– По рукам, – согласился фантом. – Я приведу катер в нужное место через пару минут…

Корабль лег в дрейф точно над затонувшим штурмовиком. Глубина в этом месте была относительно небольшая – метров семьсот, и потому Посредник согласился выдать на растерзание Комарову целых три активных проектора. Саша обнаружил их в аварийном комплекте. Бросив все три прибора за борт, он сел в кресло и уставился на обзорный экран. Кибермозг катера и без участия Посредника оказался достаточно мощной машиной, а потому создал Сашин образ ничуть не хуже, чем это делали Государственные компьютеры на континентах. Фантом Комарова прошелся по рубке и спросил:

– Слушай, Посредник, тебе бывает неуютно без реального тела?

– Я привык. – Фантом пожал плечами. – Мое тело уже лет сорок как сгнило в недрах плодородного слоя, а информационная личность не испытывает эмоций или ощущений. Но я прекрасно помню, что это такое, и потому бездушным придатком киберполя не стану никогда…

– Откровенно. – Саша с уважением кивнул. – Готов поспорить, что я первый человек, услышавший это признание. Чем я заслужил подобную честь?

– Ты же землянин. – Посредник, казалось, загрустил. – Очень скоро ты или умрешь, или вернешься на свою планету. А там, я думаю, не найдется ни одного человека, которому будет интересна моя история.

– Как всегда, соврал, – убежденно заключил Комаров. – Ты имеешь относительно меня какие-то предположения?

– Смутные догадки, – признался фантом. – Так же, как насчет хозяина фарватеров. Больше мне пока нечего сказать. Действительно нечего…

– Ладно. – Саша склонился над собой реальным, состроил страшную физиономию, а затем выпрямился и заорал: – Вновь под куполом цирка! Живое отражение! «Немного дикое, но симпатичное!» Идем поныряем, Посредник!