Бешеный прапорщик

— Гинденбург и Людендорф мертвы, третьим был генерал Безелер, он в тяжелом состоянии в госпитале… Вы, сами того не осознавая, сделали великое дело, Денис Анатольевич. Помимо того, что это был самый способный дуэт в германском генералитете, эти двое ратовали за полный разгром России, в отличие от, скажем, генерала Фалькенгайна, начальника германского генштаба… Учтите, я сейчас довожу до вас секретные разведданные!.. Никому!.. И предупредите всех своих орлов, чтоб держали язык за зубами! Ничего не видели, ничего не слышали, да и к моменту взрывов были уже далеко от крепости! А то в Петрограде по словам Николая Степановича… Батюшина, — видя мое недоумение, поясняет Бойко. — Уже нашлись умники, заявляющие, что, коль в германского императора стреляли, то и в нашего Самодержца могут. А там и до новой пугачевщины рукой подать. И, между прочим, ходят эти умники с аксельбантами генералов свиты Его Императорского Величества. Учтите на будущее!

— Своих-то я предупрежу, а вот что делать с господами офицерами? Я-то попросил их держать язык за зубами, только вот послушают ли?

— Я с ними поговорю, да и расписки о сохранении тайны возьму… Не хотите кого-либо оставить при роте? Как они вам показались, толковые?

— Трудно сказать, Валерий Антонович… Грамотные офицеры, в плен сдаваться не захотели, пошли даже на нарушение приказа… А поглубже копнуть – это время нужно.

— Немного времени у нас будет. Квартировать будете с батальоном Федоренко и другими вышедшими. Пока Анатоль со своими драгунами не подготовит новое место под Минском.

Следующий вопрос к вам, Денис Анатольевич. Двое ваших казаков сдали мне большую сумму в германских марках. Сказали, что вытрясли их из какого-то германского чиновника.

— Так точно, взяли в обозе цальмайстера с кассой. Монетную мелочь использовали в качестве начинки для фугаса, чтобы погоню притормозить, остальное решил выносить.

— Вот и возникает у меня вопрос… А как бы вы сами распорядились ими? — уловив непонимание, Бойко поясняет: – Помните наши разговоры относительно Священной дружины?.. В этом деле деньги могут сыграть очень важную роль. Я предлагаю употребить их именно на это. Что скажете?

Киваю в ответ, типа, не возражаю. А сам думаю о том пакете, что подарил Матвей. Про него я никому не буду рассказывать. И вопрос не в недоверии к Валерию Антоновичу. Просто в таком деле, действительно, финансы должны быть децентрализованными, чуть-чуть здесь, чуть-чуть там. Короче, не складывайте все яйца в одну корзину…

— …задумались? Я понимаю, что вы все устали, дело сделано большое. "Языки" с передовой в один голос утверждают о почти катастрофическом ухудшении снабжения в последние недели. И я считаю, что это целиком заслуга вашей роты… Сутки вам на отдых, завтра к обеду быть у меня для канцелярщины. Что вы удивляетесь? Подробный рапорт о действиях и отдельный – о представлении к наградам… Да, и самому, скорее всего, как только переберетесь на постоянное место дислокации, вместе с несколькими подчиненными придется отправиться в штаб фронта, — Валерий Антонович укоризненно смотрит на меня, затем ехидно замечает. — В тот раз мне за вас пришлось отдуваться и писать рапорта о наградах, теперь же – сами-с, господин ротный командир.

Что-то я не понял, какой тот раз и какие такие награды? Или это начальство так утонченно издевается над подчиненными? Теперь понимаю всю грусть полковника Давыдова в "Эскадроне гусар летучих", когда в конце фильма ему приказывают следовать на соединение с регулярной армией…

— …Денис Анатольевич! Да-с, видно действительно слишком устали, — капитан протягивает мне небольшую брошюру в коленкоровом переплете. — Завтра рапорта будете под мою диктовку писать. А книгу сию изучите на досуге. И, чтоб было понятно, в штаб фронта едете за Георгием для себя и медалями "За храбрость" для остальных.

После этих слов Валерий Антонович искренне наслаждается моим ничего не понимающим видом и временным онемением, после чего продолжает оттягиваться на бедном, несчастном подпоручике, тупо смотрящем на обложку, на которой тиснеными буквами значится

С Т А Т У Т Ъ

Императорскаго

Военнаго Ордена Святаго Великомученика и Побѣдоносца Георгiя,

принадлежащаго къ сему Ордену Георгiевскаго Креста

и причисляемыхъ къ тому же Ордену

Георгиевскаго Оружiя и Георгiевской Медали

— Есть вещи, которые должен знать, если не наизусть, то очень близко к тексту каждый офицер. Одна из них – статуты российских орденов, и, в частности, Георгиевского креста, как наиболее ценной награды.

— И что же такого я натворил, что меня награждают?.. — наконец-то выдавливаю из себя что-то вразумительное и членораздельное. — За какие подвиги?