Бешеный прапорщик

Продолжить разговор нам помешал очередной сигнальный свист, на который невдалеке откликнулись без промедленья. Через несколько минут к нам присоединился Андрейка с напарником. Они доложили что и где видели, и тоже отметили усиление охраны возле таинственного эшелона.

— Так, братцы. Если поезд загнали в тупик, то, скорее всего, дальше он не пойдет, будет стоять и ждать. Значит, мы имеем пару дней на другие дела, которые будем делать подальше отсюда, чтобы на станции не встревожились. Поэтому тихонько уходим к основной группе, и там думаем дальше.

— Командир, а три убитых немца на дороге?

— До станции версты три-четыре будет. Расстояние большое, думаю, что все обойдется…

К остальной группе добрались далеко заполночь, хорошо, что луна временами подсвечивала. Привычно обменялись опознавательными сигналами, и через насколько минут были уже среди своих. "Костровой" успел разбудить Митяева, который уже подвесил над углями котелок с водой, и с нетерпением ждал новостей. Но сначала доложился сам.

— Вокруг лагеря все спокойно, никто не шастал. Новенькие наши помылись-постирались, теперь отсыпаются. У Платошки и артиллериста ноги сбиты, я их своей мазью попользовал.

— Это та, которая на топленом сале, и пахнет хуже не придумаешь?

— Командир, ею еще мой дед все раны да порезы лечил.

— Ладно, лишь бы на пользу пошло.

— Да, я тут с Семеном побалакал немного, серьезный он мужик. Мою мазь трогать не стал, попросился рядышком травок поискать. Знамо дело, пошли вместе. По лесу ходит – у нас не каждый пластун так сможет. Шагает, а ни травинка, ни веточка не шелохнутся, и не слышно ничего.

— Ну, так вы же степняки, к простору привычны, а он – лесовик, считай, полжизни в тайге провел.

— Допытывался про нас, я в ответ – молчок. Так он сам все мне и рассказал. Мол, для партизан – мало нас, оружие только легкое, да и безлошадные мы. Вот и выходит с его слов, что разведкой мы занимаемся, только больно далеко от своих ушли.

Какой умный Штирлиц нашелся! Все-то он подмечает! Прям, шпиён какой-то. Или просто глазастый сибирский охотник… Ладно, к своим выйдем, разберемся!

— Травки он свои нашел?

— Нашел, разжевал, к морде прилепил, а часть заварил и выпил, да еще и товарищей своих угостил. Сказал, что завтра красавцем будет. Нам тоже предлагал, да мы от греха подальше отказались. Ладно, вы-то как сходили? Удачно?

— Сходили удачно. Посмотрели на станцию, на мост, на охрану. Сегодня туда странный поезд пришел. Около него и охрану отдельную выставили. Обратно шли, не смогли разойтись с мотоциклистами. Так что, три комплекта формы у нас есть. Там замаскировали под пожар, но на скорую руку, поэтому завтра отсюда уходим подальше. Через два-три дня гансы успокоятся, тогда вернемся, посмотрим, что сможем с этим составом сделать. А пока пьем чай, и – спать! Утро вечера мудренее…

Утро было не только мудренее вечера, но и оригинальней. Когда уже достаточно рассвело, проснулся, от того, что кто-то звал меня то ли наяву, то ли во сне, причем достаточно оригинальным способом:

— Старлей!.. Денис, просыпайся!..

— Ну и что это за глюки такие?

— Это не глюки, а я, Денис, которого ты зовешь Первым.

— Доброго вам утречка, милостивый государь, блин! Столько времени молчал, и на тебе – проснулся в самый неподходящий момент. Не мог потерпеть до возвращения? Захотелось в очередной раз в жилетку поплакаться?

— А вот и не угадал, "Номер два"! Давай перестанем пикироваться, и ты послушаешь меня. Это недолго, потом будешь дальше своим храпом майских лягушек пугать.

— О-па! Вот это – что-то новенькое. Шутить научились, вашбродь?

— Ты же сам говорил: "С кем поведешься, — так тебе и надо!".

— Так!.. Не хочу я сейчас соревноваться в изящной словесности. Слушаю внимательно.

— Во-первых, хочу серьезно и искренне сказать тебе "БОЛЬШОЕ СПАСИБО"! В прошлый разговор ты пообещал, что скучно не будет. Я не сразу тебе поверил, все это время просто смотрел, что ты делаешь и думаешь. Но когда начались боевые выходы, тогда понял, что имелось в виду. И, самое интересное, мне тоже захотелось принимать в этом участие. Умирать я больше не хочу! Хочу воевать по-настоящему, а не торчать в окопах и гонять солдат на пулеметы. Мешать тебе я не собираюсь, буду смотреть со стороны, и иногда подавать голос, когда посчитаю нужным. Я не слишком сумбурно объясняю?

— Нет, все предельно ясно. Типа будешь стоять в сторонке, и подсказывать, когда в голову взбредет. Хорошо придумал! А потом тебе надоест, и ты начнешь мне мешать. В результате – сдохнем оба.

— Не угадал. Буду учиться у тебя, и в некоторых случаях – страховать. Если ты, например, с дивизионным батюшкой будешь часто общаться, он сразу заподозрит неладное. Простейших вещей не знаешь, фразы не так строишь… Еще перечислять?.. Ты, как православный, должен знать наизусть "Символ веры", "Отче наш" и "Богородицу". Ты все это можешь рассказать? Я уж не говорю про правила политеса и комплименты дамам.

— Ну, тут ты прав. Не могу.