Бешеный прапорщик (ч. 14-19)

Похоже, этот сэр уже уяснил, что нужно отвечать только правду и очень быстро. И правая сторона мордочки подозрительно красная и распухшая. «Лодочку», что ли, отхватил, бедолага?

Ладно, теперь последний штрих…

– Ваше сиятельство, не подскажете, где найти Вашего секретаря Ламбюра? Как Вы считаете, он уже проявил фотографии?

Юсупов дергается, но берет себя в руки:

– Я не понимаю, о чем вы…

– Будьте благоразумны. Если потребуется, мы перевернем весь дворец вверх дном, чтобы найти его. А попутно, как я понимаю, совершенно случайно обнаружим мадмуазель Каралли и мадам Дерфельден, помогавших Вам изображать вечеринку. Только вот после этого дамам тоже придется следовать с нами.

– Откуда вы зна…?.. Вы – дьявол!.. – Что-то его сиятельству взбледнулось. Да и остальные не в восторге от услышанного. Мда-с, кто владеет информацией, тот владеет миром…

Действительно, велик и могуч русский язык, и целая куча в нем всяких пословиц и поговорок. Типа, «Не лезь со свиным рылом в калашный ряд», «Не в коня корм», «Не по Сеньке шапка». И все – про меня. Не знаю, что там подумали господа начальники из Николаевской академии, но мой рапорт об убытии к месту службы был подписан в тот же день. Интересная учеба получалась, блин. Только сдал экзамены, пропал на две недели – ездил в Красноярск. Потом снова появился, снова пропал, появился – пропал, и так до вчерашнего вечера. Далеко не всем такое пофигистическое отношение к распорядку дня учебного заведения понравилось. Даже ввиду служебной необходимости…

В общем, всё, как в анекдоте – не время сейчас, Родина в опасности. Генерал Потапов, «курировавший» меня в Академии, пытался дознаться о причинах столь частых отлучек, но не преуспел, хотя и понял, что делалось всё с одобрения и по поручению с самого-самого верха. Тем не менее, не оставил надежды заполучить меня в свои цепкие ручки, особенно после одного разговора, в котором изложил ему под видом своих мыслей то немногое, что знал о такой интересной и засекреченной «конторе», как ГРУ ГШ, её предназначении и задачах. Николай Михайлович услышанным очень впечатлился и очень подозреваю, что формулировка в приказе «откомандировать по месту прохождения службы с правом восстановиться в течение двух лет» – его заслуга.

Как оказалось по прибытии в Москву, «по щучьему велению» и начальственному хотению можно немножко расслабиться и посвятить гораздо больше времени не спасению Отечества и Общества, а его, как ляпнул кто-то там, – «первичной ячейке», проще говоря – своей семье…

Дашенька и Машенька, две мои маленькие рыжеволосые девчонки, как же я соскучился по Вам!!!.. Первые двое суток из «железобетонно» обещанной Келлером недели то ли домашнего ареста, то ли отпуска без права самостоятельного выезда за пределы Института я отсыпался, отъедался всяческими домашними вкусняшками и проводил оставшееся время с любимой женой и дочуркой. Никогда и не подозревал, что буду испытывать прям-таки неземное удовольствие от того, что толкаю по утоптанному снегу тротуара коляску с укутанной в пару одеял и тихо посапывающей под шарфиком Машулей, а рядом идет и улыбается чуть разрумянившаяся от легкого морозца Дашенька.

Но все хорошее, особенно в армии, имеет обыкновение заканчиваться значительно раньше отведенного срока. Сладкое сибаритство во время кормления и последующего отдыха доченьки с мамой, имевшее все необходимые атрибуты в виде разожженного камина, томика Жюль Верна, на которого подсел еще в далеком детстве и не менее далеком будущем, небольшой чашечки одуряюще вкусного кофе, вдруг было безжалостно прервано кратким, как удар топора по плахе, телефонным звонком и сообщением дежурного по узлу связи: «Вашбродь, Его превосходительство генерал-лейтенант Келлер, прибыли-с на территорию Института и просят Вас явиться к пополудню в кабинет Его превосходительства господина академика Павлова». Удостоверившись, что сообщение понято и принято к исполнению, дежурный, судя по лексикону недавно уволившийся из армии, повесил трубку, а я некоторое время испытывал искушение грохнуть ее обо что-нибудь твердое, мысленно произнося несколько стандартный для данной ситуации набор матерных фраз. Затем в голове начал крутиться анекдот, рассказанный когда-то одним из моих приятелей, в котором аналогичное блаженное времяпрепровождение английского лорда было прервано его супругой, призывавшей сэра для исполнения долга, правда не служебного, а семейного. На что истинный британский джентльмен, с тоской посмотрев на камин, томик Шекспира и, в первоисточнике, – на бокал с бренди, с обреченностью приговоренного к казни произнес: «Ну вот опять, эти бессмысленные телодвижения»…

Далее пришлось выкинуть всё из головы и успокаивать свою разбуженную звонком «половинку», ибо Дашенька, как жена офицера уже с некоторым стажем, решила, что мужа вызывают, отзывают и, как результат, посылают если не в окопы и не к черту на рога, то, как минимум, «в дорогу дальнюю и в казённый дом».