Бешеный прапорщик. Части 1-21

Рудольф Густавович приняв окончательное решение, устремился к телефону, стоявшему в гардеробе. По первому номеру приятеля найти не удалось, пришлось обзвонить еще нескольких своих знакомых, пока ему не повезло застать англичанина у мадам Н…

Когда он вернулся, оба офицера уже закончили с обедом, расплатились и вышли. Зайдя во вторую по ходу подворотню, они встретили неприметного мужчину не старых еще лет, по виду — средней руки доктора, и перекинулись с ним парой слов…

Уже поздним вечером этот же мужчина беседовал с полноватым господином в кабинете последнего.

— Вскоре после ухода прапорщика Ермошина и подпоручика Федорова, господин Герсон отправился на встречу со своим британским другом. Это отследили наши коллеги из "Летучего отряда". Англичанин после разговора прямиком направился на Мойку, девятнадцать, в пресловутое Бюро военного паспортного контроля.

— Думаете, поверили? — Хозяин кабинета скептически смотрит на собеседника.

— Думаю, — да, Алексей Алексеевич…

— Со складом всё получится как надо? — Дождавшись утвердительного кивка, хозяин продолжает. — Наблюдение выставить загодя, чтобы никто ни сном, ни духом. Привлекайте еще раз "Летучих". Разбитый ящик приготовили?.. Хорошо, можете быть свободны. Обо всех изменениях докладывать незамедлительно.

Дождавшись, когда гость закроет дверь, Алексей Алексеевич направился к телефонному аппарату…

— Алло!.. Виктор Андреевич?.. Ротмистр Бессонов Вас беспокоит. Прошу передать для Дениса Анатольевича: рыбка клюнула, ждите гостей…

Часть 20

В конце января семнадцатого года жизнь в Петрограде по-прежнему напоминала суетливо-деятельный муравейник. Рабочие в утренних сумерках жидкими ручейками вливались в заводские ворота, гимназисты и студенты спешили на занятия, чиновники составляли письма, отчеты, циркуляры и еще кучи никому не нужных документов, оправдывая свою бездеятельность или получая от  сомнительных сделок очень неплохие дивиденды, чтобы вечером спустить их в ресторанном угаре.  Кухарки, экономки, служанки, домохозяйки спешили на рынки и в булочные, чтобы запастись продуктами впрок из-за постоянно ползущих слухов об их скорой нехватке. Умело кем-то распускаемые, эти слухи расходились по столице, как круги по воде и касались не только продовольствия... Знающие люди сами видели во дворце у царицы телефон, по которому можно было напрямую связаться с кайзером... Великий князь Михаил, решив уподобиться новому Чингизхану, хочет ввести в Столицу свою любимую Дикую дивизию, которая не пощадит ни младенцев, ни стариков... У германцев появилась новая пушка огромного калибра, одного снаряда хватает, чтобы перемешать с землей целый батальон, а то и полк... Великий князь Михаил по старой привычке отбивать жен у своих офицеров, составил в Москве себе уже целый гарем из таковых... В запасных батальонах солдатам урезали пайку аж в два раза, скоро продуктов в городе совсем не станет, потому, что продавшийся с потрохами немцам Штюрмер приказал тайком вывозить всё в Германию... Всё было как всегда, но над городом уже повисло ощущение чего-то зловеще-неотвратимого... Происходили, правда, порой события, не столь заметные в обыденной жизни, но ничуть от этого не менее важные...

Пахом Игнатьевич, держа в руках чашку с горячим чаем, стоял возле окна своей комнаты на втором этаже и самодовольно наблюдал за мерзнущей на утреннем морозце очередью в хлебную лавку. Его лавку... Ощущения дрожавших внизу людей были хорошо ему знакомы. Когда-то и он, подобно им пытаясь унять дрожь от холода и судороги голодного желудка, мечтал о том дне, когда не надо будет со страхом думать о том, что поесть завтра, где проспать ночь, кому и сколько раз за это поклониться. Мальчишка на побегушках, откликающийся на кличку "Сучонок", подмастерье в пекарне, приказчик в хлебной лавке, а затем и хозяин оной... Еще тогда, в голодном детстве он понял, что единственный товар, на который спрос будет всегда, - это хлеб. И не прогадал. Теперь помимо лавки, гордо именовавшейся на вывеске "Булочной", у него была и своя пекарня, пусть и небольшая, но всё же!.. В которой, не покладая рук, трудились четверо работников. Также, как и он когда-то за кров над головой и небольшую копеечку...

Пахом Игнатьевич снисходительно посмотрел на какого-то мальчишку в тощенькой, не по сезону, одёжке, притоптывавшего на месте, чтобы согреться, и сделал еще глоток чая. Вот так с детства надобно молодежь жизни учить, чтобы они эту самую жизнь ценили!.. Придет время, и будут они знать почём фунт лиха и что нужно сделать, чтобы его не хлебнуть...