Бешеный прапорщик. Книги 1-9

Для карательной операции взял с собой взвод Остапца и ещё несколько человек с незаменимыми в данном случае знаниями и навыками. Учитывая, что в горах наши лохматые лесные камуфляжи будут работать с точностью до наоборот, переоделись в вылинявшие хэбешки кучерявого срока носки, почти подменку, погоны, само собой одели подставные, я опять стал штабс-капитаном. Прибыв на место, пошли знакомиться со "смежниками". Регент, наверное, вполне здраво рассудил, что не нужно давать Ник Нику лишний козырь в руки, и на Кавказском фронте аналога нашего батальона не было, его роль выполняла 1-я Кубанская казачья пластунская бригада. Подъесаул, командовавший сотней, к которой нас прикомандировали, принял нас демонстративно радушно, очевидно, подчиняясь приказу с самого высокого верха и, заливаясь соловьём, рассказывал, как десантировались на Трапезунд, как при обороне Сарыкамыша "взяли в шашки почти тыщщу бусурманов". В общем, утончённо на его взгляд, издевался над приехавшими наводить порядок столичными "варягами", пока несколькими полуфразами-полунамёками ему не дали понять, что относимся мы к тем, кого в армейском простонародье называют "ОНи". То бишь, тянем армейскую лямку в 1-м Нарочанском, ну и так далее. Поняв, что весовые категории несколько разные, подъесаул ерепениться больше не стал, и дальше общение пошло в дружественной и взаиморасполагающей обстановке. А узнав, зачем именно мы приехали, чуть не разнёс стол, за которым сидели, ударом кулака, сказав, что сам со своими пластунами хотел наведаться "в гости", но получил от начальства категорический отлуп по всей форме. И тут же послал вестового за командиром армянских добровольцев, в чьих окопах и случилась резня. Последний, мощный и коренастый, заросший чёрной бородой по самые скулы, вскоре явился, представился Гургеном Акселяном, что в переводе на язык родных осин означало "Волчонок, сын Отца Мира" (вот уж и не догадывался, что имя Аксель имеет не совсем арийское и нордическое значение). И разговор пошёл в другом направлении…

– У нас всо било тихо, как и вездэ. Но дыва мэсяц назад появылса эты бози тха (сыны шлюхи)!..

– Гурген!.. Не горячись!.. Тут вот как раз по их души из самой столицы господин штабс-капитан приехал! – Подъесаул кидает на меня косой взгляд. – Ты же знаешь, я хотел своих пластунов поднять, но генерал запретил…

– Э-э-э, чито там тывой генераль! Всо сыдыт в сывой кабынэт, карта сымотрыт!.. Пасматрэл бы, чито оны в Ванэ сдэлалы! У мэня там пачты вса сэмья пагыбла!!! – Армянин стискивает кулаки так, что белеют костяшки пальцев, а в уголках глаз появляется и усилием воли загоняется обратно то, что обычно называют скупой мужской слезой. – Тыраюрадны брат там биль, вэс город убылы, толко тыры старыка живымы осталысь, рассказалы, как нашых жён и дочэрэй насыловалы, а потом глотка рэзалы, вешалы, на крэст распыналы! Как бэрэмэннным жывот кынжаламы впарывалы, дэтэй у матэрэй на глазах убывалы!!!.. Чатлах хужан (мерзкие сволочи)!!!.. Мортвы горад стал! В домах мортвые, на улицах мортвые!!!..

– Я так понимаю, что они незаметно приходили ночью, резали часовых и всё? – Пора переводить разговор в нужное русло. – Больше ничего не происходило?

– … Жывот распарывалы, голова отрэзалы и уходылы… Потом на палка у сэбя в окопах ставылы, читобы мы видэлы… Зынаю, чито думаешь! Чито спалы на посту!.. Нэт! Нэ спалы! За каждого ручаюс!..

– Сколько раз такое случалось?

– Три. Там две тропки, вот по ним и шастали. Мои пластуны по следам потом прошли, до самых ихних траншей. – Подъесаул делится подробностями. – Турки там пулемёты грамотно поставили, не пройти.

– Ми бы тожэ прошлы! Мои зинворы (солдаты) нэ хужэ! Каждый камен здэс знают! Ест ешо адын тропа! Там лэва уходыт нада, потом навэрх по камням, а потом – права! – Не унимается армянин. – Мой Вачэ ходыл, минэ водыл. В тыл к этым стаакам (гадам) вышлы!..

– А Вачэ – это кто? – Если не ошибаюсь, проводник у нас уже почти есть.

– Это у них в дружине охотник, следопыт и разведчик. Молодой парень, двадцати годков ещё нет. – Поясняет казак. – Но дело знает…

– Э-э-э, Вачэ всэм охотникам охотник! Камэн под ногой не стукнэт, трава не качноца! Горный баран охотил, олэн охотил, волк и шакал стрэлал!.. – Гурген принимает "командирское" решение. – Тэбэ его дам, провэдот тэбя и твоих зинваров к этым срикам (мерзавцам)!..

На "экскурсию" выдвинулись на следующий день, ближе часам к пяти. Обещанный следопыт Вачэ, мелкий, но подвижный и юркий, как ящерица, объяснил непутёвым профанам, то бишь, мне и сопровождавшему меня "призраку", назначенному Остапцом в личную охрану, что темнеет в горах очень быстро, если выйдем позже, можем и не успеть обратно. Ползком от валуна к валуну добираемся до небольшой рощицы на нейтралке, минут десять воюем с колючей проволокой, затем выстраиваемся за проводником и идём к каменной гряде, невысокой, но из-за почти отвесных стен кажущейся непроходимой, несмотря на темпераментные заверения "гида".