Бешеный волк (сборник)

Предоставлять слово Манушкевичу, он бы вообще не стал. Но, видимо, придется. Во всяком случае, Меньшиков не собирался предоставлять ему слово первому.

Смирнову Меньшиков не очень доверял. Смирнов мог спороть глупость.

Сергеев? Кто его знает, что у этого дизайнера на уме. Начнет опять говорить про живопись.

Лучше всего было бы предоставить слово Медведевой. В этой характерной женщине Меньшиков не сомневался, но ее нужно было приберечь на случай, если в чьем-нибудь выступлении – например, Манушкевича – прозвучали бы «не те аккорды». Медведеву нужно было оставить «на потом».

Сам он не был таким дураком, чтобы выступать первым. Во всяком случае, не считал себя таким дураком. И, кроме того, его фраза: «Слово предоставляется…» – если бы была закончена словом: «Мне,» – выглядела ба не слишком умной.

«Слово предоставляется мне,» – на что это похоже.

Это не похоже ни на что…

О том, что слова могут делать мысли уродливыми, Меньшиков, разумеется, не задумывался…

Оставалась Целековская. Меньшиков не любил эту крашеную блондинку: «Если вляпается – поделом»:

– …товарищу Целековской, – бодро закончил он фразу.

Целековская подняла глаза на Меньшикова и продолжила сидеть. Меньшиков посмотрел на директора. Приступ боли у Маркова к этому времени закончился, и он просто смотрел в зал.

«Доволен. Значит все нормально», – подумал Меньшиков и проговорил:

– Пожалуйста, товарищ Целековская.

– Ну, что же… – Целековская встала. Причастность к коллективу спасала от сомнений совести.

Это уже почти безнаказанность.