Бешеный волк (сборник)

В институте Алик не задержался, потому, что несколько раз попался на спекуляции дефицитными продуктами.

А было пока не понятно, продавать еще плохо или уже хорошо.

Когда его вызвали в деканат, Алик в очередной раз заблудился во времени и заявил:

– Да мой отец в ЦК партии состоит, – если вдуматься, для времени перемен, рекомендация весьма сомнительная.

Как и всякая рекомендация.

Дело в том, что ЦК еще руководило, но его уже открыто ненавидели. И потому, Алик получил ответ такой же весомый и бессмысленный:

– Тогда понятно, почему ты такой прохвост…

Время собирать камни, и время думать, куда эти камни складывать…

Когда отец узнал об исключении сына из института, он расстроился и попытался поговорить с ним. Но наткнулся на довольно наглый ответ:

– Не переживай, папа, – наглость это то, во что превращается страх несмелых людей, знающих, что им ничего не грозит, – Мне бы твои проблемы.

– Да, не дай бог.

– Это почему?

– Потому, что ты не можешь справиться даже с теми проблемами, которые я давно решил.

– Например?

– Например – накормить себя и своих близких…

– Почему, ты не можешь найти общего языка с Ириной? – спросил Иван Иванович сына однажды. – Да пошла она, – ответил сын, не задумываясь о том, что слышать такие слова о жене, отцу будет неприятно.

– Почему ты не можешь найти общий язык с Аликом? – спросил Иван Иванович жену.

– Ты хочешь, чтобы я в двух словах ответила тебе на вопрос, ответ на который человечество ищет уже тысячи лет: «Почему люди не могут найти общий язык друг с другом?..»

– И все-таки, Ира, помоги мне это понять.

– Знаешь, я недавно была на рынке. Так вот, там каждый делает не то, что должен или хочет, а то, что должен делать для того, чтобы его не вытеснили.

Так и мы с Аликом.

Делаем не то, что нужно, а то, что нужно для того, чтобы удержаться на своем месте.

Как на рынке, – сказала тихо Ирина, и Иван Иванович вздохнул:

– Как в Генштабе…

21

Уже не в первый раз Ирина занималась тем, что вообще-то женщинам удается делать очень редко – смотрела произведения искусства из объятий автора. Это уже само по себе является экзотикой потому, что женщина не имеет в этом генетического опыта.

Экзотика, это и есть – интерес к тому, на что у человека нет безусловного рефлекса.

И, казалось, именно это забирает все ее внимание.

Поэтому, Каверин не ожидал ее вопроса:

– Скажи, Андрей, я для тебя, это подарок судьбы или очередная проблема?

– Мои картины наводят тебя на такие мысли? – несколько озадаченно ответил он вопросом на вопрос.

– Твои картины просто наводят на мысли…

– Почему ты спросила об этом сейчас?

– Потому, что это твой дом. И это твой мир.

А я не могу понять, какое место в этом мире должна занимать я?

– Знаешь, милая, – Андрей задумался лишь на мгновение, и Ирина оценила это, – Все, что я создаю, это спорные произведения искусства. А ты – это бесспорное произведение.

И потому, ты не любовница.

Ты – любимая.

– Я понимаю, какое место я занимаю сейчас.

Я не понимаю, какое место я должна занять?

– Ирина, ты, особенная женщина. И ты сама определишь свое место.

Ведь в некоторых вопросах вы, женщины, сильнее нас мужчин.

– Глупенький, это вы, мужчины, сильнее нас лишь в некоторых вопросах…