Бешеный

— … девушка чудом осталась жива… не иначе, как новогоднее чудо… нападавший скрылся с места преступления… нашли золотые часы, марки…

Дальше уже не слышала ничего. В ушах зазвенело, а перед глазами лишь те самые часы… Которые она преподнесла Антону в день его рождения.

* * *

— Ну как ты, зайка? — Марик сочувствующе смотрел на Ксюшу, что за последний месяц осунулась и похудела, из красивой, яркой девушки превратилась в угловатого подростка. — Выглядишь, если честно, дерьмово.

— Ну спасибо! — беззлобно заворчала на друга, не прекращая поглядывать на дверь.

Даже сейчас глупышка ждала Руслана. Вот-вот он войдёт в эту дверь и начнёт издеваться над Марком, а потом прочитает Ксюше целую лекцию на тему: «Петушат в доме».

Но внутренний голос подсказывал, что не придёт. Как не приходил уже месяц. С тех самых пор, как потащил её посреди ночи в ЗАГС и заключил с ней брак. Осталось тайной для неё, как он всё это провернул, но, похоже, штамп в паспорте очень даже настоящий.

Нет, Ксюша не жалела, что тогда, как выразился Руслан, взяла его за яйца. Более того, первые несколько дней она праздновала победу. Пока не поняла, что бездушным штампом всё и закончилось.

Развёл глупую малолетку. Оставил её одну в своём доме и исчез. Приставил к ней охрану и дал чёткие указания, куда выходить можно, а куда нельзя. Всё, как она хотела… За исключением одного — его самого.

— Ксюш, может в кафе сходим? Развеемся… Ты безвылазно сидишь здесь. Так нельзя, посмотри только на себя! Он ведь не запрещает тебе выходить из дома…

— Не запрещает. Я сама не хочу.

Рус хорошо знает Ксюшу, сам же её и воспитал. Она не сдастся. Никогда. Пока в ней жива надежда, она не уйдёт, как того желает Дигоев. И измором ему её не взять.

— Ксюш…

— Марк, — строго оборвала его и достала телефон. — Я лучше закажу еду на дом.

Парень покачал головой, только пальцем у виска не покрутил, не осмелился.

— Ты сумасшедшая.

— Отличная пара для Бешеного, как считаешь?

— Ладно, мученица. Есть у меня одна идейка.

* * *

Я не мог объяснить, какая вожжа тогда попала под хвост. Даже мысль возникла дикая… Отвезти её домой и трахнуть. Показать, кто такой Бешеный и почему его нельзя любить такой чистой любовью.

Но, разумеется, Ксюху не мог обидеть. Это даже для меня мерзко. Она — единственный луч в моей чёрной, покрытой мраком и кровью жизни. Если бы я обидел свою девочку, то признал бы, что спасения больше нет.

Её слова о «личной жизни» разбудили зверя, спящего в её присутствии и он, наконец, показал свою уродливую голову. Я тащил её за руку по ступенькам ЗАГСа, а Ксюха смотрела на меня, как на больного.

Каким же было её удивление, когда оказалось, что нас там ждали. «Да» она сказала с коварной ухмылкой победительницы. Маленькая дурочка была уверена, что это шутка и ей было интересно, как же я выкручусь потом из щекотливой ситуации.

Одного не учла. Я не бросаю слов на ветер. И если я решил, что она моя, то так теперь и будет. Правда, я не принц, не рыцарь. Я, скорее, огнедышащий дракон, что запер принцессу в своей пещере и ревностно оберегает её… Даже от себя.

И да, меня устраивает такое положение вещей. Только изредка внутренний голос нашептывает, что я неудачник, который, имея чистый источник, пьёт из луж.

ГЛАВА 11

2 декабря 2028 г., 8:05

Десять пропущенных звонков с утра. Впрочем, как и тридцать дней подряд до этого.

Улыбнулся.

Настойчивая девчонка.

Ещё один входящий заставил напрячься. Палец даже дёрнулся принять звонок, вовремя остановился.

Не поддаваться. Не отвечать. Потому что он не знает, о чём говорить ей. Он не может ответить на её вопросы. Он струсил.

Звонок прекратился и тут же повторился. Что-то не то. Он чувствовал спинным мозгом. Сигналы на уровне сознания врезались в мозг, заставляя внутренности сжаться от хренового предчувствия. Оправдывая себя тем, что просто узнает у неё, как дела, ответил.

— Руслан Давидович, Ксюша в больнице, — голос телохранителя раздался где-то вдалеке, а мозг несколько секунд не принимал информацию.

По спине пробежался холодок и захрустел мобильник в руке. Дошло.

— Что с ней?

— Отравилась… Таблетками.

Вот и защитил девочку свою. Оставил её одну, тонуть в этом дерьме, которое, кстати говоря, сам и принёс в её жизнь. Не будь его, Руслана, девчонка жила бы своей жизнью и горя не знала. Встретила бы какого-нибудь мажористого ботана и бегала бы с ним на свиданки. На этой мысли стало тошно и взор Бешеного закрыла красная пелена. Его она только. Его девочка. Остальным нет дороги к ней. Ноги сломает, но не отдаст. Почувствовал себя той самой собакой на сене.

Гнал по встречке на сумасшедшей скорости, лавируя так, что грязный снег из-под колёс летел в стороны, пачкая другие машины. Кто-то сигналил, что-то орал ему, только Руслана уже не было… За рулём сидел тот самый Бешеный с простреленной башкой. Тот Бешеный, что за свою Ксюху порвет на лоскуты любого урода. Только что делать, если урод — он сам?