Бесики

Подполковник Чоглоков и поручик Дегралье прибыли в Тбилиси 1 мая по своему желанию. Из них подполковник Чоглоков был арестован графом Тотлебеном и выслан в Россию прошлого 4 апреля, а поручик Дегралье тогда же уволен со службы. Подполковник Ратиев был приглашён царём Ираклием в Тбилиси с целью снабжения провиантом его отряда, шедшего вместе с ним на соединение с войсками графа Тотлебена. Подполковник Ратиев рассчитывал найти графа Тотлебена в Мухрани, как об этом сам граф сообщал мне ещё во время пребывания его у Ацкури. Более того, Ираклий посылал к графу гонцов, прося его прибыть в Тбилиси — от Мухрани же до Тбилиси лишь полдня езды, Граф Тотлебен требовал у Ираклия выдачи ему упомянутых трёх офицеров. Ираклий намеревался препроводить их к графу вместе с прибывшим из России отрядом подполковника Ратиева, но Тотлебен, не дожидаясь ответа Ираклия, обнародовал этот манифест, который вызывает в здешнем народе тревогу и удивление, ибо здесь никогда не слышали ни о чём подобном. Сам царь Ираклий также встревожен, ибо опасается, как бы подобные меры не были предприняты и по отношению к собственной его особе. Слепое подчинение российскому престолу со стороны здешних азиатов или стремление к наживе какого-либо негодяя может подвергнуть опасности жизнь монарха, тем более, если на это будет дано манифестом соизволение главнокомандующего здешними русскими войсками. Приняв во внимание указанные соображения и чтобы избежать пролития крови, быть может, совершенно невинных людей, царь Ираклий решил сам отправить их в Петербург.

гор, Тбилиси, 10 мая 1770 г.»

Моуравов пробежал глазами письмо и на минуту задумался. Он колебался: отписать ли Панину всё, что наболтал фельдъегерь? Однако в манифесте Тотлебена Ираклий был упомянут с почтением, как царь, принявший подданство императрицы. Моуравов подумал, что все эти разговоры, возникшие в русском лагере, возможно, были только домыслом досужих людей, и решил совершенно умолчать о них.

«Боже, помоги мне, — вздохнул Моуравов, сложил письмо, зажёг свечу и стал шарить на столе в поисках сургуча. — Господи, избави меня от этой напасти и воздай творящему зло по его заслугам!»

Три дня Моуравов без устали бегал по городу. Он являлся к мдиванбегам, к судьям, к царевичам, к правителю города и убеждал их, чтобы они посоветовали Ираклию не обострять положения и отказаться от ареста Тотлебена. В конце концов его труды увенчались успехом. Неожиданно у него оказалось много единомышленников, особенно среди пожилых вельмож, которые уже не чувствовали в себе былых сил, чтобы в тяжкую годину мужественно переносить испытания, и не мечтали ни о чём, кроме спокойной жизни. Вельмож этих поддержал и царевич Георгий, который собрал всех своих единомышленников, явился вместе с ними к Ираклию и после долгих увещаний наконец убедил отца вытребовать назад от Ратиева письменный приказ об аресте Тотлебена. Это вызвало ропот недовольства среди вельмож и придворных молодого поколения, группировавшихся вокруг царевича Левана.