Бескомпромиссная Хонор

Единственная причина, по которой я подписался на Флибустьер, заключается в том, что вы и Пограничная Безопасность чертовски хорошо доказали, что мы не можем совместить это на Окраине, добавил адмирал про себя с горьким ядом. Я только надеюсь, что, черт возьми, мы не заняты доказательством, что манти могут.

"Боюсь, что сейчас нам придется согласиться на то, что нас боятся," - сказал Колокольцов, как будто он читал мысли адмирала. "И в таком случае, что у нас со второй фазой?"

"Мы на стадии подготовки, сэр," - ответил Кингсфорд. "Честно говоря, решение перевести дополнительные крейсеры на… миротворческие обязанности в Протекторатах сокращает нашу готовность."

"Сколько у вас линейных крейсеров?" - спросил Макартни, мгновенно ощетинившись. "Что-то более четырех тысяч, я полагаю?"

"Пять месяцев назад у Боевого флота и Пограничного флота вместе было четыре тысячи четыреста двенадцать активных, и четыреста шестьдесят проходили плановый ремонт," - ответил Кингсфорд педантичным тоном. "В то время, - как адмирал Раджампет уже упоминал, я думаю, - мы были, по меньшей мере, на двадцать процентов ослаблены для наших миротворческих миссий на Окраине и Периферии. В частности, мистер Макартни, в Протекторатах. С тех пор мы потеряли свыше четырехсот этих кораблей и их экипажей, и, учитывая устаревание наших супердредноутов, практически весь груз борьбы в этой войне ложится на этот класс кораблей. У нас есть еще сто восемьдесят или около того в резерве, и мы мобилизуем их как можно быстрее, но даже они не компенсируют потери кораблей, которые мы понесли с начала стрельбы."

Он холодно посмотрел на МакАртни. "В этих обстоятельствах переадресация этих дополнительных кораблей в Протектораты значительно сократила нашу готовность."

"Извините, адмирал, но флот на то и существует, чтобы…" - горячо начал МакАртни.

"Хватит, Натан!" Резкий тон Колокольцова вызвал возмущенный взгляд постоянного старшего заместителя министра внутренних дел.

"Никто не утверждает, что мы можем позволить протекторатам уйти," - нетерпимо сказал Колокольцов. "Вот почему мы боремся прежде всего с этим, вместо того, чтобы просто взять мяч и пойти домой. Но адмирал должен быть в состоянии сказать нам правду, хотим ли мы это услышать или нет, и он не отвечает за то, как мы попали в этот беспорядок. Это наше."

МакАртни на мгновение встретился с ним взглядом, затем резко вздохнул и снова посмотрел на Кингсфорда.

"Иннокентий прав, адмирал." Это звучало неохотно, но он не дрогнул. "Нам не нужно срывать на вас разочарование по поводу ситуации, возникшей не по вашей вине."

Это не было извинением, подумал Кингсфорд, но так будет до тех пор, пока не появится что-то лучшее.

"Я, конечно, могу понять ваше разочарование, сэр," - сказал он вслух. "Поверьте мне, у нас сейчас тоже есть это в Адмиралтействе."

"Я могу себе представить." Для разнообразия улыбка МакАртни выглядела совершенно искренней.

"Учитывая то, что вы только что сказали о наличии сил, насколько сильно может быть отложена вторая фаза?" - спросил Колокольцов, снова обращая внимание на адмирала.

"Сложно сказать, сэр." Кингсфорд пожал плечами. "Положение наших сил, конечно, меняется ежедневно. Мы демобилизовали большинство оставшихся супердредноутов и перераспределили их команды по линейным крейсерам и более легким единицам, выходящим из резерва - и на службу на новых линейных крейсерах, как только сможем их построить. Я приказал реверсировать этот процесс - по крайней мере, чтобы полностью укомплектовать около ста пятидесяти СД. Развертывание кораблей стены для рутинных обязанностей по обеспечению безопасности системы, по меньшей мере, расточительно, особенно с точки зрения рабочей силы, но один из них должен быть адски впечатляющим в Протекторатах, и использование их для наблюдения на наших наиболее беспокойных системах позволит отозвать линейные крейсера, которые мы уже развернули. Поскольку теперь они составляют нашу главную ударную силу, я смогу сконцентрировать их под рукой. Честно говоря, мне помог бы отказ от планирования и подготовки к операции Фабиус."

"Думаю, об этом не может быть и речи, адмирал". Выражение лица Колокольцева было обеспокоенным. "Если важно послать сообщение Гипатии, вероятно, еще важнее сделать это в случае Беовульфа."

И насколько хорошо это послание сработало в Гипатии, Мистер Постоянный Старший Заместитель Министра? язвительно подумал Кингсфорд.

"Сэр, при всем уважении, Фабиус будет смертельной прогулкой."

"Месяц назад вы, кажется, думали по-другому, адмирал," - отметил МакАртни.